Караджале - [85]
На улице идет снег. Желтый, мутный берлинский снег, не похожий на тот сверкающий белизной и хрустящий под ногами снег, который покрывает румынские поля. Берлинцы и зимой высылают по вечерам из домов в поисках развлечений. Они заполняют кафе, пивные, театры. Караджале сидит дома. Его мечтательное и беззаботное сидение в кресле чередуется с короткими приступами труда. Он все еще пытается продолжать свою новую, хотя и начатую уже давно, комедию. Но люди, когда-то рожденные его фантазией, теперь почему-то упрямятся — Кацавенку, Титирка, Кириак отказываются начать снова разговаривать, дышать, действовать. Может быть, их не устраивает искусственная румынская обстановка, созданная в берлинском кабинете автора?
Караджале бродит по квартире. Разглядывает фотографии, напоминающие о родине. Листает недавно полученные румынские газеты и книги. Он много читает, и не только румынскую литературу. Его дети и Пауль Зарифопол все время приносят ему книжные новинки. У них есть тайная цель — приблизить Караджале к современности, привить ему любовь к модным писателям. Из этого, впрочем, ничего не получается. Очень модная проза Метерлинка вызывает у Караджале только насмешки — по его мнению, она вполне пригодна для пародии. Не нравятся ему и модные современные стихи. Он предпочитает Эминеску, а еще больше «поэта румынского крестьянства» Георгия Кошбука. Из всех авторов, рекомендованных Паулем Зарифополом, Караджале понравился только Анатоль Франс. Есть что-то родственное между творцом Аббата Куаньяра и автором «Моментов». Нравится Караджале и Гейне. Но подлинный восторг вызывает лишь Тургенев. «Большой мастер! Очень большой!» — говорит он друзьям. Не меньшее впечатление производят на него Толстой, Достоевский и Чехов, которых он читает на французском языке.
Караджале перебирает свои книги. Скептически качая головой, откладывает недавно полученное от Пауля Зарифопола новое сочинение Болинтиняну — «Елена». Не то, совсем не то, что нужно румынской литературе. Вот если бы ему удалось закончить свою комедию «Титирка, Сотиреску и К°», для нее, безусловно, нашлось бы место в современном румынском театре. И тогда снова наступило бы время Караджале! Но творчество — бессознательный процесс. Фотографии на стенах молчат. В раскрытом блокноте, лежащем на столе, не появилось ни одной новой записи. Комната наполнена румынскими тенями, но все утопает в темноте и грезах.
Без музыки нет жизни, во всяком случае, той, которая приемлема для Караджале. Музыка подогревает его возбудимость, она поддерживает высокое напряжение чувств. Особенно в те дни, когда он сидит дома и когда ему не работается, музыка — насущная необходимость. А в эту зиму Караджале приходится жить без музыки. Пианист Димитриу далеко, ездить в Лейпциг в такие морозы не очень-то приятно. Единственное, что Караджале может сделать — это искать музыканта здесь, в Берлине, среди посещающих его друзей. И он находит молодого виолончелиста Барицци. Он не отвечает всем требованиям Караджале, но все же его игра помогает забыть о тяжелой зиме и перенестись в то душевное состояние, в котором находились великие творцы музыки.
Зиме как будто не видно конца. Идет снег. «Мелкий, но фундаментальный», как характеризует его Караджале в письмах к друзьям. Караджале смотрит на снег из окна своей квартиры и считает дни, оставшиеся до первого апреля. И приближающаяся весна представляется ему непременно счастливой. Весной он заживет по-иному. Весной он возобновит свои посещения лейпцигских концертов. Весной кто-нибудь из румынских друзей обязательно приедет в Берлин. Он многих приглашал — кто-нибудь откликнется. И тогда он устроит здесь в Берлине настоящий румынский кеф с румынским гратаром и румынской веселостью. А если приедет и пианист, жизнь пойдет совсем замечательно. «Ах, какое лирическое существование! Да здравствует настоящая жизнь! Я так соскучился по ней!»
Прошел февраль, и Караджале как будто уже учуял приближение весны. Он сообщает Паулю Зарифополу в Лейпциг, что собирается вскоре к нему приехать. Это сообщение он посылает 9 марта. А на другой день — 10-го, в газетах напечатаны первые телеграммы о событиях в Румынии: в Ясском уезде, в Дорохой и Ботошанах вспыхнули крестьянские волнения. Буря разразилась, и ее отголоски грозно раскатились по всей Румынии.
Это не могло быть неожиданностью для Караджале. Но одно дело — знать, что бунт возможен, и другое — получить известие, что он уже начался. Для немцев сообщения о крестьянских бунтах в далекой Румынии тонут среди обильного урожая катастроф, эпидемий и волнений, которые вытряхивают на голову читателей ежедневные газеты. Для Караджале это страшный удар. Ибо Караджале хорошо понимает, что скрывается за такими сообщениями. И в 1888 году, и в 1889-м, и в 1894-м правительство послало войска усмирять отчаявшиеся села. Караджале не сомневается, что теперь будет то же самое. И он не ошибся. Единственное, что никто не мог предусмотреть, — это размах событий.
Вести из Румынии становятся все более тревожными. Восстание, начавшееся в конце февраля в имениях боярина Стурзы в северной Молдавии, вскоре захватило всю Молдавию. Потом оно перебросилось в Мунтению и Олтению. Пожирающая работа пламени выражает гнев и отчаяние крестьян. Кое-где к ним примыкают рабочие. Подыхают помещичьи усадьбы. 14 марта восставшие крестьяне атакуют город и порт Галац. К ним присоединяются портовые рабочие. Власти посылают на усмирение регулярные войска: пехотные и кавалерийские части. Войска открывают огонь, льется первая кровь, производятся массовые аресты.
Илья Давыдович Константиновский (рум. Ilia Constantinovschi, 21 мая 1913, Вилков Измаильского уезда Бессарабской губернии – 1995, Москва) – русский писатель, драматург и переводчик. Илья Константиновский родился в рыбачьем посаде Вилков Измаильского уезда Бессарабской губернии (ныне – Килийский район Одесской области Украины) в 1913 году. В 1936 году окончил юридический факультет Бухарестского университета. Принимал участие в подпольном коммунистическом движении в Румынии. Печататься начал в 1930 году на румынском языке, в 1940 году перешёл на русский язык.
Повести Ильи Константиновского «Первый арест» и «Возвращение в Бухарест» посвящены бурным событиям, которые увидел человек, примкнувший с юных лет к революционному движению, когда его родной край — Бессарабия — был оккупирован королевской Румынией. Впоследствии герой становится свидетелем осуществления своей мечты: воссоединения Бессарабии с Советским Союзом и превращения ее в социалистическую республику. В повести «Первый арест» рассказывается о детстве Саши Вилковского в рыбацком селе на Дунае, о революционном движении в Южной Бессарабии конца двадцатых годов и о том, как он становится революционером. В повести «Возвращение в Бухарест» герой, став советским гражданином в результате воссоединения Бессарабии с СССР, возвращается во время войны в Бухарест в рядах Советской Армии и участвует в изгнании гитлеровцев из города, где он когда-то учился, пережил свою первую любовь и где живут друзья его революционной молодости.
Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.
О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Герой Советского Союза генерал армии Николай Фёдорович Ватутин по праву принадлежит к числу самых талантливых полководцев Великой Отечественной войны. Он внёс огромный вклад в развитие теории и практики контрнаступления, окружения и разгрома крупных группировок противника, осуществления быстрого и решительного манёвра войсками, действий подвижных групп фронта и армии, организации устойчивой и активной обороны. Его имя неразрывно связано с победами Красной армии под Сталинградом и на Курской дуге, при форсировании Днепра и освобождении Киева..
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.