Кара-Даг (путеводитель) - [13]
Спускаться с его вершины лучше всего по западному склону, обращенному к Коктебельской балке. Тропа порой теряется на осыпях, обнажениях скал, но, придерживаясь ее левых ответвлений, можно спуститься к другой тропе, идущей ниже, по глинистым сланцам. Эта тропа начинается от седловины, разделяющей хребты Магнитный и Кок-Кая. Те, кому подъем на последний хребет уже не кажется заманчивым, могут сразу свернуть на нее, влево от основного маршрута.
С небольшой ровной площадки, где соединяются обе тропы, хорошо видно несколько строений, разместившихся над противоположным склоном Коктебельской балки. Это так называемые Верхние Трасы — ныне покинутый поселок рабочих каменоломен, действовавших здесь до Великой Отечественной войны. Отлично видны и сами каменоломни: они расположены слева от поселка и похожи на огромную серую заплату на лесистом северо-восточном склоне Святой.
Этот склон, занимающий примерно третью часть всей горы, сложен особой вулканической породой — трасом, которая и служила предметом добычи. О происхождении этой породы долго велись споры. Большинство ученых считало ее уплотнившимся, сцементированным в массу пеплом. Но, по определению академика Ф. Ю. Левинсона-Лессинга, изучавшего Кара-Даг в 20-х годах, трас — очень своеобразная, кислая по составу лава.
Ценность траса в том, что он служит отличной гидравлической добавкой к цементу, придающей ему стойкость против разъедающего действия морской воды. Вплотную месторождением Святой горы занялись в 1925 году, и уже через год от причала, построенного в устье Коктебельской балки, отошло первое судно, доставившее на новороссийский цементный завод «Пролетарий» первую партию плотной голубовато-зеленой породы. В 1930 году был заложен второй ярус трасового карьера; затем построена грузовая канатная дорога, доставлявшая вагонетки с трасом прямо к причалу. Планировалось и строительство цементного завода прямо на Кара-Даге: запасы траса исчислялись более чем в 150 миллионов тонн — их хватило бы на многие годы. Однако война прервала разработки замечательной породы на Святой горе.
На тропах хребта Кок-Кая
После изгнания фашистских захватчиков добыча траса уже не возобновлялась: хорошая гидравлическая добавка в виде горной породы трепел была обнаружена возле самого Новороссийска, и необходимость везти ее издалека отпала сама собой. Как сказал организатор трасовых разработок А. И. Спасокукоцкий, «смолкли взрывы карьеров — слышнее стали песни цикад и плеск волн»...
На Святую, к бывшим каменоломням, можно совершить отдельную экскурсию, а сейчас пора продолжать путь, тем более что до живительных волн моря уже недалеко. На прощанье взгляните на поднимающийся за домиками покинутого поселка хребет Сюрю-Кая: отсюда он очень напоминает вытянувшегося во всю длину спящего тигра. Присмотритесь: слева узкая морда, опущенная на широкие лапы, острым пиком горбится мощный загривок; дальше — спина, задние лапы, хвост; имеются даже полосы — поперечные трещины, расколовшие верхнеюрские мраморовидные известняки. Высота этой части скалы довольно значительна: 507 метров над уровнем моря. Тропа, сузившись, минует крутой глинистый склон (здесь надо быть осторожней) и выбегает на последнюю в нашем путешествии видовую площадку. В центре открывшейся панорамы — поселок Планерское; справа синеет овальная Коктебельская бухта, слева застыли невысокие холмы, окаймляющие долину с севера и запада. Посреди широкой дуги залива выдвинулся невысокий обрывистый мысок — это Топрах-Кая («глиняная скала»). Курортники часто называют его Хамелеоном — и действительно, в течение дня мыс не раз меняет окраску: то он розовый, то желтый, то лиловый, то почти черный. Однако и первое название имеет под собой прочную основу: Топрах-Кая сложен мягкими сланцами, при размыве даже не дающими наносов, — это в полном смысле слова глиняная скала.
Вид на хребет Сюрю-Кая
Почему же тогда этот узкий выступ до сих пор не размыт морем? Ведь мысы обычно образованы как раз наиболее прочными породами, благодаря чему противостоят разрушительной силе прибоя. Дело в том, что в море у самой оконечности «мягкого» мыса лежат мели и подводные камни, которые защищают его от нападения волн. Когда-то здесь поднимались скалы, называвшиеся «Окаменелым кораблем», но море постепенно подточило и обрушило их.
Следующий за Топрах-Кая мыс носит название Киик-Атламá («прыжок дикой козы»): вон он как далеко, словно и в самом деле одним смелым прыжком, вымахнул в море! Сложен Киик-Атлама прочными верхнеюрскими конгломератами: не в пример Топрах-Кая, полностью зависящему от ограждающего его подводного барьера, он сам постоит за себя.
Между этими мысами в море выступает еще один мысок (нам он не виден), разделяющий бухты Енишары и Провато. Слово Провато греческого происхождения (значит оно — «овечье место»); у местных рыбаков это древнее название долго сохранялось в новом осмыслении — Праватка, от слова «правая». В средние века бухта эта находилась некоторое время в руках венецианцев, затем под именем Поссидима (или Пефидима) принадлежала генуэзцам. Несколько позднее в этом месте обосновались армяне, широко селившиеся тогда по всему восточному Крыму. Еще перед Великой Отечественной войной недалеко от берега здесь существовали остатки армянского монастыря, датируемого концом XIV века. По этому монастырю турки дали бухточке название Тэкиé («монастырек»).
