Капля в океане счастья - [15]

— И что из этого? Анна не интересует меня как женщина. — Налдо внезапно почувствовал тяжесть в желудке.

— Ммм… Что-то я сомневаюсь. Кстати, а где ты провел вчерашнюю ночь? — Темные глаза Изабеллы блестели. — Ты вышел где-то около трех, а вернулся только к завтраку.

— Как мило с твоей стороны, что ты так обо мне заботишься.

— О да, я же беспокоюсь. Меньше всего семье нужен очередной скандал. А что, если репортеры пронюхают, что ты ночуешь в домике прислуги?

— Разве я не свободный человек? Я могу спать там, где мне вздумается.

— Даже с дочерью поварихи?

— А что ты имеешь против поварих? Кроме того, Анна никогда здесь не работала. Она успешная деловая женщина.

Губы Изабеллы растянулись в едва заметной усмешке.

— О, дорогой! Все еще хуже, чем я предполагала. Но я тебя знаю, Налдо, ты ведь так похож на нашего любимого отца! Честь семьи — это то, ради чего ты живешь и ради чего готов умереть. Ты сделаешь все, чтобы ее не запятнали.

Налдо медленно выдохнул.

Она права.

— Сейчас, когда отца больше нет, все люди, которым он платил и затыкал рот в течение многих лет, вздохнули с облегчением. А что, если они распустят языки? Если кто-нибудь проболтается о том, что произошло с нашей матерью? — Изабелла наклонилась вперед. — И почему это произошло. Наше имя станут трепать на всех перекрестках. Я знаю, что тебе бы этого очень не хотелось. — Она встала у него за спиной.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Ты выглядишь напряженным, дорогой братец. — Изабелла уперлась большими пальцами ему в плечи. — Бедный Налдо! Даже эти широкие плечи устали от груза ответственности, который ты унаследовал. Я тебе не завидую. Правда, не завидую.

— Где ты научилась такому массажу?

— Да будет тебе известно, я не всегда жила одна.

— Нет? И как тогда такое случилось, что ты ни разу не была замужем? Тебе ведь почти сорок.

— Тридцать три, — прошипела она.

— Тебе виднее. — Он не мог сдержать улыбку. — Серьезно, у тебя есть кто-нибудь?

— Нет. Сейчас нет. — Нотка грусти, прозвучавшая в голосе Изабеллы, удивила его. — Не думаю, что когда-нибудь я осмелюсь выйти замуж. Особенно, после того, что произошло с нашей матерью. Мои иллюзии относительно любви и брака были утрачены, когда я была еще подростком.

Действительно, для Изабеллы смерть матери стала еще большим ударом, чем для Налдо. Она была точной копией матери. Та отчаянно поддерживала желание дочери стать певицей, возможно, чтобы воплотить свою собственную нереализованную мечту блистать на лучших сценах мира.

Но, несмотря на все усилия, Изабелле так и не удалось сделать карьеру певицы. Она работала дирижером в двух-трех маленьких оперных театрах. И никогда не была замужем. Должно быть, она чувствовала себя очень одинокой. Налдо вдруг стало жаль ее.

— Что ты собираешься делать со своей жизнью, Иззи?

— Я уже говорила: хочу иметь собственный маленький уютный уголок. Несколько сотен акров земли, которые позволят мне отгородиться от этого жестокого мира.

Он фыркнул.

— Несколько сотен акров в Европе? Ты знаешь, сколько это может стоить?

— Знаю, знаю. Но если бы ты продал наше поместье… Тебе бы там понравилось, Налдо. Люди в Европе знают, как жить, следуя древним традициям. Они понимают важность устоев…

— Мне нравится жить здесь.

— О Налдо! Ты такой упрямый! Весь в отца!

— И в маму. И в тебя.

Изабелла рассмеялась.

— Я полагаю, что со всеми нами очень трудно ужиться.

Она оторвала руки от его плеч. Странно, но после ее массажа его плечи стали еще более напряженными.

— Мамины драгоценности. Я искала их у нее в шкафу, но не нашла. Странно, ведь отец никогда их не перекладывал. Они в банке? Дело в том, что мне бы хотелось иметь пару вещичек в память о матери.

Налдо повернулся лицом к сестре.

— А что, если мне захочется, чтобы они принадлежали моей жене?

Изабелла приложила руку к сердцу и, закрыв глаза, глубоко вздохнула.

— Ты ведь знаешь, Налдо, меня ранит в самое сердце, что все, чем владели наши родители, принадлежит тебе, а мне не досталось ничего. Ты думаешь, это справедливо?

— Нет, я так не считаю. Зато это весьма практично. Если делить землю на куски, то рано или поздно вообще ничего не останется.

Она гордо вскинула голову. Ее глаза вдруг наполнились слезами.

— Не будь эгоистом! Ты ведь знаешь, я очень похожа на мать. Мне бы хотелось иметь хотя бы пару ее драгоценностей, чтобы помнить, какими были эти вещи до того, как…

— Отец подарил их Летти Маркус, — ледяным голосом сообщил Налдо.

Если Изабелла и хочет разыграть здесь спектакль в лучших традициях драматических театров, у нее ничего не выйдет.

— Что? — Ее слезы как ветром сдуло.

— Я не знаю, как это произошло. Но правда заключается в том, что сейчас они принадлежат Анне. Я делаю все возможное, чтобы выкупить их.

— О боже! — Изабелла уставилась на брата. — Должно быть, он окончательно лишился рассудка. Это незаконно! Они не упоминались в завещании. Почему ты не можешь просто взять их?

Он уперся пальцами в стол.

Я пытался.

— Не думаю, что это честно.

— Будь проклята честь! Эти драгоценности всегда принадлежали нашей семье. Эта проклятая повариха не имеет к ним никакого отношения!

— Доверься мне. Я знаю, что делаю. Я предложил Анне наличные, но она такая же упрямая, как и де Леоны.