Капкан из серебра с эмалью - [62]

Раиса лежала на постели боком. Ее огромные, свесившиеся в подмышку груди почти не прикрывала шелковая простыня.

На прикроватной тумбе издевательски стоял в вазе букет из васильков.

Но Константин смотрел только на любовницу отца. Та, справляясь с неожиданностью, тоже не отрывала от него взгляда и даже не подумала прикрыться.

— Ты грязная портовая шлюха, — процедил Зарецкий. — Я все расскажу отцу.

Раиса справилась с растерянностью. Медленно, совершенно не стесняясь Костика, поднялась на ноги. И, оборачиваясь простыней, презрительно процедила:

— Щенок. Только попробуй! Я тебя за Можай загоню, Англия сказкой покажется! — Раиса подошла к Константину вплотную и, буравя его сузившимися глазами, обдавая запахом духов, прошипела: — Сопляк прыщавый, только вякни! Скажу Виталику, что ты пытался меня клеить, а когда я отказала — отомстил. Понял?! — Ретивая бабенка привыкла на теплоходе справляться с мужиками; напирала на Костика грудью, брала на слабо. — Ты молчком отвалишь в свою Англию, я нарожаю твоему папке новых деток, а ты, если будешь хорошо себя вести, станешь приезжать к нам в гости…

Пальцы Константина вцепились в горло мессалины. Раиса рухнула на кровать, он придавил ее всем телом и душил, душил до тех пор, пока она не перестала трепыхаться, а синие выпученные глаза не застыли на лице убийцы.

Костя сполз на пол. Некоторое время сидел на корточках и, скорчившись, смотрел перед собой. Он ни о чем не думал, мысли выдуло из головы последним вздохом подлой стервы.

Потом он поднялся. И, не глядя на распластанное на кровати тело, так же бездумно вышел из квартиры.

Когда Константин спускался по улице к морю, ему навстречу попался мечтательно улыбающийся Миха, несущийся к любовнице с пакетом, где просвечивали две бутылки шампанского. Михаил не заметил соседа по самолету и не узнал его, он торопился в постель, которую согревала для него Раиса.

Константин дошел до дома (тогда Зарецкие жили в центральной части Большого Сочи). Его пальцы, разыскивая в кармане ключ, наткнулись на что-то еще. Костик достал предмет и поднес его к глазам — это была серебряная змейка с аметистами. Его руки пропахли отвратительными духами мертвой шлюхи, пожалуй, только слабое сверкание камней вернуло ему способность соображать нормально. Удивление — он не помнил, когда сорвал украшение с руки Раисы! — заставило опомниться, в голове мелькали вопросы… В них не было: что ж я наделал-то?! Младший Зарецкий думал: «Меня посадят, и в Лондон я уже не полечу?»

Раису ему совершенно не было жалко. Она получила то, что заслужила.

Зайдя в квартиру, Константин прошел до кабинета отца, сел за его письменный стол и начал сочинять письмо для папы. Не покаянное, скорее обвинительное. В нем сын корил отца за то, что тот привел в их дом портовую девку, и сыну пришлось вступиться за честь семьи и наказать изменницу, занявшую место мамы.

Константин и в самом деле считал отца виновником произошедшего. Если бы папа не закрутил роман с Раисой, ничего бы не случилось! А теперь расплачиваться придется сыну. Отсидкой и поломанной судьбой.

Константин закончил письмо. Положил его в конверт, туда же отправил и серебряный браслет. Как наглядное доказательство измены. Потом поставил конверт у письменного прибора и отправился в ванную, смывать с себя гадкий запах Раисы. Отмывшись, хладнокровно собрал в дорожную сумку вещи, что могли понадобиться в тюрьме, и стал ждать, когда за ним придут. В голове мелькала саркастическая мысль: «А ведь не удастся папе заключить контракт. Вернут его обратно, придется адвокатов мне искать… Но это — наказание. За мою поломанную жизнь».

За Константином так и не пришли. Уже потом он узнал, что холодильный мастер примчался к Рае, обнаружил ее мертвой и начал суматошно уничтожать следы своего присутствия. У Михи оказалась пустячная условная судимость, он с перепугу начал стирать отпечатки пальцев, но один «вензель» все же пропустил, и полицейские пришли за ним: Михаил повел себя подозрительно и глупо. (Хотя, повзрослев, Константин догадался, что Миху посадили б по-любому. Следы его интимной близости с Раисой доказывали их роман, подруга покойной сообщила, что в тот день Раиса ей звонила и похвасталась: Виталий Зарецкий сделал предложение. Следствие обязательно уперлось бы в одного подозреваемого и версию, что Раиса дала Михаилу отставку, тот взревновал и придушил ее.) Мастеру по холодильному оборудованию дали на полную катушку — двенадцать лет.

И его Константину тоже не было жалко. Младший Зарецкий помнил, как Миха с гнусной ухмылкой называл его отца «богатым папиком».

Вернувшемуся из заграничной поездки Виталию Дмитриевичу со всей возможной деликатностью доложили о происшедшем. Его имя не засветилось на процессе даже краем.

Конверт с браслетом и письмом Константин вначале собирался уничтожить. Но тот уже стал для него неким фетишем: символом возмездия и любви к отцу. Костик даже представлял, как когда-нибудь через годы он сядет у смертного одра отца, прочтет ему это послание и докажет, на что пошел ради родителя.

Но это представлялось в отдаленном будущем. А пока Константин приказал себе забыть обо всем, что случилось в двухкомнатной квартирке пятиэтажного дома.