Капкан для Викинга - [32]

Костя вышел из кабинета через пять минут. Лидочки на своем месте не было, но папки, бумаги и всякая женская лабуда лежали на столе. Заявления по собственному желанию секретарша так и не написала. На всякий случай он уточнил этот вопрос в отделе кадров, но Костю уверили, что Лидочка не подходила. Поиграть с ним решила? Пусть, ей же хуже! Костя посмотрел на часы — половина десятого. Мила сейчас должна быть у Матвея. Малявке предстоял нелегкий разговор с отчимом, и Костя переживал так, словно его родная дочь сдавала выпускной экзамен. Ему хотелось ей позвонить, чтобы узнать, как дела, но он понимал, что только отвлечет Малявку от важного разговора.

Мила уселась в большое кожаное кресло и стала нервно постукивать ноготками по столешнице. Матвея еще не было, и с каждой минутой ее волнение возрастало в геометрической прогрессии. Ей совершенно не хотелось расстраивать отчима, а он обязательно расстроится, когда узнает, что свадьбы не будет. Еще Мила должна была всеми способами не только сохранить Антону работу в компании Матвея, но и замолвить слово о его повышении. За дверью послышались тяжелые шаги, и Мила соскочила с кресла отчима.

— Людмила, доброе утро! Мне сказали, у тебя важный разговор?

Матвей подошел к падчерице и легко поцеловал в щеку. Проявлять нежность у них было не принято, но приветственный и прощальный поцелуй позволялся. Их с Милой отношения всегда были странными. Пока была жива Ольга, ее мать, Матвей оставался холоден с Милой, что она принимала за обычную нелюбовь. С непростым юношеским характером Милы так было даже лучше, ведь он не лез к ней с нравоучениями, а значит, в семье был мир и покой. Но когда погибла Ольга, все изменилось. В первое время они часто ссорились. Дошло до того, что Мила на время переехала к Алисе. Но потом отношения Матвея с падчерицей стали налаживаться. Мила смогла понять, что Матвей просто-напросто не умел выражать свои чувства, когда на самом деле давным-давно к ней привязался. Она сама сделала первый шаг к отчиму, и его сердце стало оттаивать. Они стали чаще разговаривать, проводить время по-семейному и, в конце концов, стали настоящими отцом и дочкой. А потом, совершенно случайно, Мила назвала Матвея папой.

— Да, пап. Только не сердись… — она закусила губу и опустила взгляд.

— Ох… — вздохнул Матвей. — Какой месяц?

— Что?! Нет, как ты мог такое подумать?!

— Вы с Антоном собираетесь пожениться, это естественно, что я предположил…

— Я как раз об этом и пришла поговорить, — Мила набрала в легкие воздуха и на выдохе выпалила: — Мы с Антоном расстались.

— Что?! Мила, но как?! — Матвей напрягся всем телом и стал похож на огромного коршуна. Нужно было его успокоить, и немедленно.

— Пожалуйста, только не думай ничего плохого. Просто мы не подходим друг другу. Я не люблю его.

— Но совсем недавно любила?!

— Была влюблена, но это не то чувство, когда хочешь прожить с человеком жизнь.

— Может быть, у вас период такой сложный? Зачем сразу так радикально? Отложите свадьбу, подумайте.

— Нет, пап. Я не люблю его. И лучше закончить все сейчас. Продолжать быть вместе — значит, давать Антону ложную надежду. Это нечестно по отношению к нему.

— В этом ты права. Я рад, что ты нашла силы все закончить, а не плыть по течению с нелюбимым человеком, — гордо сказал Матвей. Он всегда восхищался сильным, пробивным характером своей девочки. У него не было ни времени, ни желания заводить собственных детей, но в дочери своей любимой женщины он нашел продолжение себя. — А что мне делать с Антоном?

— Ничего. Его работа никак не связана с тем, что мы разорвали помолвку. Он же хорошо работает, верно?

— Да, мальчик молодец. На него во всем можно положиться. Я в его годы был таким же.

— Пап, а дай ему повышение тогда? Как компенсацию сорванной свадьбы, — воспользовалась моментом Мила. — Он же уже потратился на организацию, а деньги не вернут.

— Ладно, дорогая. Посмотрим, что можем сделать для твоего несчастного…

Выходя из кабинета отчима с чувством выполненного долга, Мила столкнулась в холле с Антоном. У нее была масса вопросов, но в первую очередь хотелось поделиться, что их план стал приносить плоды. Антон с радостью согласился встретиться за обедом в их любимом японском ресторане, и через три часа они уже сидели за своим столиком.

— Значит, твой Викинг стал проявлять инициативу? — ухмыльнулся Антон, стараясь не показать своего разочарования. Ему было жаль завершать весь этот спектакль. Удивительная Мила не смогла оставить его равнодушным. Но уговор есть уговор, придется отпустить.

— Угу, — отправляя в рот свой любимый ролл с гребешком, пробубнила Мила. — Сегодня уже два раза позвонил. Вроде даже расстроился, что я с ним не пообедаю.

— Что ж, поздравляю. Ему чертовски повезло, — вздохнул Антон и полез в свой портфель за нужными вещами. — Держи, тут все, что ты просила.

— Отлично! — Мила забрала папку с ворохом разорванных совместных фотографий, еще один ход для завоевания Викинга, и помолвочное кольцо, которое демонстративно вернула Антону в мотеле. — Жаль, что больше не смогу его носить. Такое красивое, несколько дней выбирала.