Капитан Валар. Смертник номер один - [20]

– Думаешь?

– Думаю.

– Основания?

– Классика жанра. Неужели думаешь, что они не знают про машину сопровождения? Не знают, что она марки «Фольксваген Калифорния»? И это после того, как они пытались убить генерала и штурмовать помещение Комитета взаимопомощи?

– Не уловил связи, – признался Миша. – Про «Фольксваген» они должны знать. Но связь где? Мопед и микроавтобус…

– Связь простая. Как я сказал, это классика диверсионной работы. Когда у бойца наступает самый сильный момент расслабления, знаешь? Скажи…

– После момента сильного напряжения.

Это он ответил правильно. Наверное, и его чему-то учили.

– Так точно, товарищ капитан, – подтвердил я. – Они расслабляли нас безоружным человеком, чтобы после этого атаковать. Если только они вообще намерены организовать атаку… Но мы должны это предполагать.

– Понял, – согласился Сафронов, охотно признав собственную ошибку. – Всем повышенное внимание.

Мне даже показалось, что я заметил в зеркало заднего вида, как поднялись к окнам «Фольксвагена» черненые стволы пистолет-пулеметов, хотя в действительности оружия никто, естественно, не поднимал. Рано еще было за него хвататься. Но главное, чтобы потом было не поздно это сделать… Поэтому призыв капитана Сафронова к внимательности был своевременным и относился он в том числе и ко мне. Впрочем, и до появления человека на мопеде мы следили за ситуацией очень внимательно, и потому резко переключаться необходимости не было. Теперь же, после моего предупреждения, внимание стало максимальным. По логике и по ожиданию противника, у нас должен был наступить момент расслабления, но он, к счастью, не наступил.

А ближе к концу пути и дорога стала свободнее, мы поехали почти без задержек. Но, чтобы заехать на стоянку около медицинского центра, нам необходимо было добраться до следующего перекрестка, развернуться, вернуться чуть-чуть назад и спокойно припарковаться. Саму стоянку, когда мы проезжали мимо, было хорошо видно в просветах между машинами встречного направления. Там уже воцарилось спокойствие: уехали и вор с охраной, и менты, и даже машину убитых автоматчиков вывезли. На стоянке торчали только какая-то «Тойота Камри» и старенький микроавтобус с сильно тонированными стеклами.

– Кажется, подъезжаем, – сказал я в «переговорку». – Неужели без стрельбы добрались?

– Не добрались, – не согласился со мной старший лейтенант Сережа. – Самый подходящий момент для атаки. Момент расслабления у нас должен наступить на стоянке…

Его голос насторожил меня. Сережа знал, что говорил.

– Микроавтобус? – сразу спросил я.

– Да, – сказал старлей. – Спереди два человека. Один показывал другому на твою машину.

– Понял, – согласился я. – Работаем. Но может быть всякое, ошибаться нам нельзя, поэтому раньше времени не стреляем. Действуем на быстроте реакции. Ликвидация на опережение…

– Работаем. – Сережа был со мной согласен.

Дождавшись зеленого сигнала светофора, мы спокойно развернулись и сразу перестроились в правый ряд. А еще через сорок метров стало видно стоянку возле медицинского центра. Я напряженно смотрел вперед, просчитывая возможные варианты атаки на нас и способы защиты. Выходило, что самое надежное – дождаться, когда мы покинем машины, и расстрелять нас на подходе к крыльцу, пока мы не успели скрыться за дверью, – расстрелять в спину людей, не ожидающих атаки и не прикрытых страховочной группой. Но, к моему удивлению, я увидел, что микроавтобус собирается отъезжать со стоянки. По крайней мере, водитель начал разворачивать машину в сторону выезда.

Пристальное наблюдение за стоянкой чуть не стоило мне беды – я прозевал сигнал поворота, включенный идущей впереди машиной, которой приспичило припарковаться к бордюру, и чуть не въехал в нее. Успел нажать на тормоз только в самый последний момент, когда до столкновения оставалась какая-то пара сантиметров.

– Микроавтобус выезжает со стоянки, – отвлекая меня от машины, которую я не задел только чудом, сказал капитан Сафронов.

Я успел заметить, что в этой машине спереди сидят тоже кавказцы. Стекла в задних дверцах тонированы, и рассмотреть, кто там, сложно. Но я, кажется, определил расклад сил и просчитал ситуацию.

– Кто-нибудь видел, чтобы в микроавтобус садился человек? Из медицинского центра никто не выходил?

– Я следил за ними, как только мы проехали мимо, – сказал старший прапорщик Николай. – В какой-то момент ничего не было видно. Перед самым нашим разворотом, всего несколько секунд. В это время кто-то мог выйти из центра. Но я не видел, чтобы кто-либо садился в микроавтобус.

– Значит, они просто постояли и решили поехать, как только увидели нас?

– Похоже на то, – согласился старший лейтенант Сережа. – Но не сильно спешат. В потоке был просвет; могли бы чуть-чуть поторопиться и проскользнули бы. А они еле ползут…

– Машина, в которую я чуть не въехал… – напомнил я. – Видно ее?

– За нами едет. Через три машины.

– Нас пропустили – и готовятся стрелять в спину, – объяснил я.

– Контролирую их, – без дальнейших расспросов оценив ситуацию, сказал Сафронов.

Я включил сигнал поворота, показывая, что готовлюсь повернуть на стоянку, но вместо этого просто остановился у бордюра, не выключая «поворотник». Со стороны это выглядело так, что я пропускаю микроавтобус, который должен выехать от медицинского центра. Старший лейтенант припарковался следом за мной. Микроавтобус тоже остановился на какую-то секунду, словно застыл в раздумье, потом неуверенно двинулся вперед.