Капитан первого ранга - [181]

— Две ноги, сэр, и хороший кусок бараньей шеи. Есть еще отличная часть филея, сэр. На троих будет достаточно.

— Тогда принесите баранину. И вот еще что, Киллик, накройте на четверых. Принесите серебряные тарелки.

— На четверых? Слушаюсь, сэр. Накрою на четверых.

— Давайте захватим свой кофе на шканцы. Этот несчастный дон Игнасио убивает меня своим видом. Кстати, Стивен, вы меня еще не поздравили. Вы знаете, «Клара» сдалась именно нам.

— Поздравляю, дорогой. От всей души поздравляю. Желаю, чтобы вы не слишком жадничали. Ну, дайте мне поднос.

Эскадра и призы остались далеко за кормой. «Медузу» тоже отрядили преследовать «Фаму». Но она далеко отстала, и корпус ее ушел за линию горизонта. Испанец, похоже, находился приблизительно на таком же или чуть большем расстоянии впереди, когда они начали преследование, однако матросов «Резвого» это не слишком заботило, поскольку они спешили заменить снасти, блоки, целые тюки парусов, время от времени поглядывая на беглеца. На палубе по-прежнему царила атмосфера непринужденности и свободы, которая наблюдалась во время сражения; было много смеха и разговоров, в особенности среди марсовых, которые меняли наверху такелаж. Один помощник плотника, случайно задев плечо капитана заготовкой, сказал ему:

— Ждать осталось недолго, сэр.

— Они разбили большинство наших марса-реев. Подождем, когда их установят заново.

— Похоже на то, что испанец бежит очень быстро, — заметил Стивен.

— Это так. Конечно же, перед нами хороший ходок. Говорят, что он очистил днище на Большом Канарском, и у него великолепные обводы. Да вы посмотрите! Он выбрасывает пушки за борт. Видите всплеск? И еще один? Скоро начнет выкачивать воду за борт. Помните, как мы откачивали воду и даже гребли изо всех сил на «Софи»? Ха-ха. Уж вы так выкладывались на весле, Стивен. Но испанец грести не может, нет, нет, не может. Полетела в воду последняя из пушек правого борта. Посмотрите, как он рванул! Ну что за красавец, один из лучших парусников у испанцев.

— И все-таки вы собираетесь догнать его? «Медуза» осталась далеко позади.

— Не хочу хвастаться, Стивен, но ставлю дюжину любого вина, какое вы захотите, против бидона эля, что мы захватим испанца до обеда. Можете мне не верить, но его единственный шанс на спасение — это появление впереди линейного корабля или потеря нами мачты. Хотя испанец может огрызнуться, если он сохранил свои погонные орудия.

— Постучите по дереву. Имейте в виду, ваше пари я принял.

Джек Обри исподтишка посмотрел на доктора. Бедняга начал понемногу приходить в себя. Должно быть, при взрыве он перенес тяжелейший шок.

— Не стану, — сказал капитан. — На этот раз я брошу вызов судьбе. Точнее говоря, я уже сделал это, когда приказал Киллику поставить четыре прибора. Четвертый предназначен для капитана «Фамы». Я приглашу его к столу. Но шпагу не верну. Что за подлость: сначала сдался, а потом вздумал удрать.

— Все готово, сэр, — доложил мистер Дэшвуд.

— Превосходно, превосходно. Быстро управились. Ставьте их, мистер Дэшвуд, будьте любезны.

По обеим сторонам брамселей, марселей и прямых парусов появились лисели, которые тотчас увеличили парусность фрегата. От такой резвости капитан «Фамы», вероятно, окончательно пал духом.

— А вот и воду стали выкачивать, — произнес штурман, который направил подзорную трубу на шпигаты испанского корабля.

— Полагаю, что вы можете поставить бонеты, — продолжал Джек Обри, — и взять на гитовы бизань-марсель.

«Резвый» наклонился вперед, разрезая носом волны, которые, пенясь, скользили вдоль бортов и соединялись с кильватерной струей. Теперь «Резвый» оправдывал свое название: он забирал у «Фамы» ветер, и расстояние между ними сокращалось. Работали все паруса — за ними каждое мгновение наблюдали молчаливые моряки. Фрегат приближался неумолимо, настойчиво, это была высшая ступень мастерства. «Фама» выбросила за борт чуть ли не все, что было можно, а теперь пыталась поставить дополнительную бизань-мачту с далеко выдающимся наружу гиком. Джек Обри и офицеры, стоявшие на шканцах, качали головами: ничего из этого не получится при таком ветре. Испанский корабль начал отчаянно рыскать, и все английские офицеры принялись кивать. Этот маневр заставил испанца потерять лишние две сотни ярдов: его кильватерная струя перестала быть прямой линией.

— Мистер Дэшвуд, — сказал Джек Обри, — канонир может испытать носовое орудие. Мне хочется выиграть пари. — Он взглянул на часы: — Сейчас без четверти час.

С правой скулы раздался выстрел орудия, показавшийся едва слышным после грохота боя. За кормой «Фамы» поднялся белый столб воды, хорошо заметный на синей поверхности моря. Следующее ядро, выпущенное точнее, упало в тридцати футах в стороне. Третье ядро, должно быть, пролетело низко над палубой, поскольку корабль снова рыскнул, и теперь «Резвый» подошел совсем близко к испанскому фрегату.

С минуты на минуту должен был прозвучать очередной выстрел — все приготовились к грохоту. Но пока моряки ждали его, на носу послышались оглушительные крики «ура». Точно огонь по пороховой дорожке, они мигом распространились на корму. Расталкивая матросов, которые пожимали руки и хлопали друг друга по плечам, лейтенант бросился на шканцы. Сняв шляпу, он обратился к капитану: