Капитан "Оспрея" и другие рассказы - [3]

Ему удалось приподнять голову; когда он увидел, что его лодка летит стрелой на расстоянии двух-трех сот ярдов от нашей, то им овладел страшный гнев, и он закричал, что если м-р Мак Миллан не прикажет догонять ее, то он зарежет его.

— Мы не можем возиться с вашей лодкой, — ответил помощник, — довольно было у нас хлопот вас-то спасти.

— Какой черт просил вас спасать меня? — ревел тот, — я заставлю вас заплатить мне за это, несчастные тупицы. Если только есть законы в Америке, вы познакомитесь с ними!

К этому времени мы уже подходили к кораблю, на котором были убавлены паруса; капитан стоял у борта и смотрел вниз на незнакомца с широкой, доброй улыбкой на лице, которая чуть не довела того до бешенства.

— Добро пожаловать, бедняга, — проговорил капитан, протягивая ему руку, как только он взобрался на борт.

— Вы — организатор этого безобразия? — свирепо спросил капитана незнакомец.

— Я вас не понимаю, — проговорил капитан с достоинством, вытягиваясь во весь свой рост.

— Вы послали своих людей утащить меня с моей лодки, пока я дремал? — проревел тот, — черт побери! Это ли еще не по-английски сказано?

— Неужели, — спросил капитан, — неужели вы жалеете, что мы не дали вам погибнуть в вашей маленькой лодке? Я слышал сверхъестественное предупреждение взять именно это направление, чтобы спасти вас, и вот ваша благодарность!

— Вот что, — сказал незнакомец, — мое имя — капитан Наскетт, и я делаю рекордное плавание Нью-Йорк — Ливерпуль на самом маленьком судне, которое когда-либо переплывало через Атлантический океан, а вы вдруг со своей проклятой назойливостью вмешиваетесь в это дело и губите его. Если вы думаете, что я позволю вам похитить себя для того, чтобы сбылись ваши идиотские предсказания, то вы ошибаетесь. Для таких, как вы, существует закон. За похищение людей полагается наказание.

— Для чего же вы явились сюда в таком случае? — спросил капитан.

— Явился? — проревел капитан Наскетт, — какой то парень подъезжает к моей лодке с бандой уличных подонков, переодетых матросами, схватывает меня во сне, и вы меня спрашиваете, зачем я сюда явился?! Вот что, — будьте любезны на всех парусах догонять мою лодку и спустить меня в нее, и я сочту, что мы квиты, а если нет, то я предъявлю вам иск судебным порядком и сделаю вас в придачу посмешищем двух полушарий.

Делать было нечего. Пришлось капитану идти за этой паршивой лодкой, а м-р Сэмен, который считал, что времени и без того потеряно достаточно, напал на капитана Наскетта. Оба они в карман за словом не лезли, так что для любого матроса, который ходит в плавание, эта сцена была бы крайне поучительна. Мы подошли так близко к ним, как только позволяло наше мужество; должен сказать, что капитан Наскетт одержал верх. Это был человек саркастический. Он говорил, будто пароход для того и снаряжен, чтобы подбирать утопающих, и будто бы мы спасенные им потерпевшие кораблекрушение подонки общества, и уверял, что каждому с первого взгляда ясно, что мы вовсе не моряки; по его мнению, м-р Сэмен — мясник, унесенный морем в тот момент, когда он бродил в воде около Маргэйта для укрепления щиколоток. Много подобных вещей говорил он, пока мы гнались за его мерзкой лодкой; восхищался ее ходом, пока помощник возражал на его замечания, так что, пожалуй, наш капитан был рад даже более, чем м-р Сэмен, когда мы наконец поймали ее и водворили Наскетта восвояси. До самого последнего момента он проявлял свою неблагодарность и, перед тем как сходить с корабля, имел дерзость подойти к капитану Брауну и посоветовать ему закрыть глаза, три раза обернуться и поймать то, что удастся.

Никогда не приходилось мне видеть капитана таким расстроенным. В ту ночь я слышал, как он говорил м-ру Мак Миллану, что если он когда-нибудь изменит направление, чтобы догонять какое-нибудь судно, то только с тем, чтобы загнать его. Люди обычно не любят рассказывать о своих сверхъестественных приключениях; ну, а капитан Браун больше всех, и даже заставил всех нас остальных молчать об этой истории. После этого, если ему и случалось брать норд-норд-вест, то он делал это весьма неохотно.

Трудно себе представить человека более огорченного, чем капитан Браун, когда он впоследствии узнал, что капитан Наскетт прибыл в Ливерпуль цел и невредим.

In Mid-Atlantic (1896)

перевод Марианны Кузнец

Капитан «Оспрея»

Было четверть шестого утра, когда помощник шкипера парусного судна "Оспрей" вышел на палубу и начал оглядываться кругом, отыскивая взором шкипера. Последний отправился ночевать на берег и что-то запаздывал. Минут через десять он показался на пристани и помощник с удивлением увидел, что он спускается в лодку, опираясь на руку хорошенькой девушки лет двадцати.

— Вот и вы, наконец, — сказал помощник, — я уж начал думать, что вы совсем не поедете.

— Я и не поеду, — сказал шкипер. — У меня разыгралась подагра. Дочь займет мое место, а мне придется немножко полежать в постели.

— Так я пойду приготовлю вам ее, — сказал помощник.

— Я говорю о моей постели дома, — резко отвечал шкипер. — Мне нужно внимание и хороший уход.

Помощник был озадачен.

— Но ведь не серьезно же вы говорите, что эта молодая девушка заменит вас на борту? — сказал он.