Капитан Невельской - [255]
На берегу — видно простым глазом — чернела большая толпа. Там, конечно, заметили гибель судна и, может быть, торжествовали и собирались напасть.
Через полчаса баркас подошел к «Байкалу».
Командир «Байкала», Шарипов, встретил Екатерину Ивановну у трапа, помог ей, велел устроить ее и Дуняшу, согреть воды, подать обед.
— Такую массу людей и грузов «Байкал» принять не может! И «Шелихова» может разбить…
«Вместо того чтобы успокоить меня, он выказывает нерешительность! Мой муж знает, что делает!» — подумала Екатерина Ивановна.
— Мне сказали, что «Шелихов» стоит на мели очень прочно и опасность миновала, — ответила она.
— Какое миновала! — раздраженно ответил капитан. — Вон смотрите, что на берегу делается. Какая масса собралась.
Екатерина Ивановна окончательно возмутилась.
— Гиляки никогда не посмеют напасть на вооруженное судно, — ответила она.
— Ах, боже мой! «Байкал» на мели, а мы всё грузим и грузим на него! — сказал Шарипов, встречая новую шлюпку со спасенными. — Это еще счастье, что море спокойно…
Время от времени приходили шлюпки, сгружали людей, порох и грузы.
Через несколько часов все люди с «Шелихова» и все грузы, которые оказалось возможным спасти, были на «Байкале». Приехал Невельской и принял команду над кораблем. Предстояло сниматься с мели, а корабль был перегружен.
Екатерина Ивановна рассказала мужу, что Шарипов был в тревоге.
— Я знаю мой «Байкал»! — с гордостью ответил Невельской. — Его сруб необыкновенно прочен! Ты увидишь, он снесет все препятствия и не получит изъяна.
— А что же грузы? Все погибло?
— Нет, мы постараемся спасти все, что возможно, но только бы самим поскорей сняться. Если шторма не будет и мы благополучно снимемся с мели, то с утра будем продолжать разгрузку «Шелихова». На наше счастье, он лежит удобно.
В море замечены были две лодки.
— Да ведь это Дмитрий Иванович! — в восторге вскричал Невельской, вскидывая обе руки, когда шлюпки приблизились. — Дмитрий Иванович, что же вы на выстрелы не отвечали? — с досадой, как бы уже начиная браниться, продолжал он.
В шлюпках виднелись знакомые, веселые лица матросов.
— Да ведь это не Петровская коса, — отвечал Орлов спокойно, — это остров Удд, Геннадий Иванович! А до Петровского поста отсюда десять миль. Гиляки приехали ко мне и сказали, чтобы я скорей ехал сюда, что против их острова стоят два судна и палят из пушек, а шлюпок не спускают.
С Орловым на палубу поднялись Позь, Питкен, Чумбока, гостивший в эти дни в Петровском, а также матросы Конев, Шестаков, Веревкин.
— Давай живо, Позь, лодки! — велел капитан. — Надо свозить сейчас же людей и грузы на берег… Слава богу, все наши страхи ложны, — сказал он жене по-французски, — без гиляков в этой стране ни на шаг… Теперь мы спасены, — добавил он по-русски. — Вот познакомься, мой друг, это мои друзья-гиляки, о которых я тебе говорил, с ними я совершал свои путешествия.
— Здорово! — похлопал Питкен по плечу Екатерину Ивановну. — Чё, капитан на тебе зенил? — улыбаясь так, что вздулись его румяные щеки, обратился Питкен к капитану.
Питкен сделал за год успехи в русском языке.
— Он спрашивает, женился ли я, — объяснил Невельской.
Шутить было некогда и некстати, и разговор обратился к делу.
— Лодки сюда! — велел Орлов гилякам. — Чумбока, поезжай в деревню на Удд и попроси их помочь нам разгружаться.
— А что же с «Охотском», Дмитрий Иванович?
Орлов сказал, что весной «Охотск» был так поврежден льдами, что не мог выйти и что он вообще теперь никуда не годен. Команда в Петровском цела, больных теперь нет, трое хворали цингой.
— А Николаевский пост поставлен?
— Нет, Геннадий Иванович…
— Как «нет»? — удивленно спросил Невельской. — Почему?
Орлов заволновался и стал объяснять, что весной явился на мыс Куэгду с матросами, чтобы строить казармы и укрепление, но собрались гиляки и потребовали, чтобы русские уходили, что сверху идет маньчжурское войско.
— Это вранье и выдумки! Никакое войско не могло прийти, страна не их! Кто это начал все? Это чья-то рука, гиляки на это сами не пошли бы…
— Чумбока все выведал. Гиляки не сами, их подстрекали маньчжурские купцы. Но что я мог сделать! Гиляки клялись, что сами боятся. Они подступали, угрожали, требовали, чтобы мы не селились. Я бы мог их припугнуть, да что толку, если бы потом что случилось. Я решил ждать вас и подмоги.
«Силы у него, конечно, были ничтожны. Но и признаваться в этом перед гиляками, которые, видно, все еще страшатся мести маньчжурских купцов, — нельзя!»
— Мы с Позем сказали им, что не боимся их угроз и что придем через некоторое время снова.
— Все равно, Дмитрий Иванович, оправдания этому нет! Мне придется теперь самому расхлебывать эту кашу! А если сейчас там иностранцы?
Орлов не ждал, что будет такая буря.
«Неприятность за неприятностью, — думал капитан. — «Шелихов» погиб, будет скандал, что я взял его самовольно, грузы в воде, пост на Амуре не поставлен. «Охотск» погиб — два корабля сразу. Англичане войдут в реку, пока мы с нашими кораблями на песке сидим, люди измучены…»
Невельской рассердился на Орлова, но не стал его ругать. Надо было прежде всего снять судно с мели.
— Мы так загрузили судно, что никогда не снимемся! — чуть не кричал Шарипов. — Губим судно…
Роман «Амур-батюшка» рассказывает о прошлом Приамурья, о тяжелых условиях жизни крестьян-переселенцев в 60-70-е годы XIX века, об освоении ими дикой природы края и, конечно, о дружбе с местными народами, без которой невозможно было бы выжить на новом месте.В 1952 году роман был отмечен Государственной премией СССР.
«Золотая лихорадка» – третья часть широкоизвестного романа Н. Задорнова «Амур-батюшка», в котором повествуется об освоении русскими переселенцами Приамурья. Во второй половине прошлого века с берегов Камы двинулись гонимые нуждой крестьяне через Сибирь, Забайкалье на Дальний Восток.В борьбе с трудностями, лишениями выковывались сильные характеры. Читатель в этой книге снова встретится с полюбившимися героями, узнает об их судьбах и ясно представит картину преображения сегодняшнего Приамурья.
«Война за океан» завершает цикл романов о капитане Г. И. Невельском, об освоении русскими Дальнего Востока. Амурская экспедиция Г. И. Невельского подвела итог 200-летней деятельности русских людей в Приамурье, способствовала укреплению России на Тихом океане.
Свой знаменитый цикл из четырех романов о капитане-первопроходце Геннадии Невельском известный сибирский писатель Николай Задорнов создавал более двадцати лет. Роман «Далекий край» состоит из двух повестей и рассказывает о нелегкой и полной опасностей жизни аборигенов Приамурья. Миролюбивые гиляки и самары, охотники и рыболовы, вынуждены постоянно отстаивать свою свободу от посягательств со стороны жестоких и алчных соседей — маньчжуров и китайцев. А тут еще новая беда — иезуиты-миссионеры, пытающиеся навязать таежникам чуждые и непонятные законы и порядки.
Николай Павлович Задорнов (1909-1995) — известный русский советский писатель, заслуженный деятель культуры Латвийской ССР (1969). Его перу принадлежат исторические романы об освоении в XIX веке русским народом Дальнего Востока, о подвигах землепроходцев. Роман «Гонконг» завершает цикл романов об исторической миссии адмирала Путятина, отправившегося в середине XIX века в Японию для установления дипломатических отношений. Не все русские моряки смогли сразу вернуться домой на вновь построенном в деревне Хэда корабле.
Повесть «Могусюмка и Гурьяныч» рассказывает о жизни Белорецкого завода после отмены крепостного права. Может, кого покоробит такое определение — «о жизни завода», но я не оговорился, потому что в понятие «завод» того времени, особенно на Урале, входило не только собственно производство в сегодняшнем смысле, заводом назывался и сам городок или поселок, и даже местность вокруг него, и был у завода свой особенный уклад жизни, и норма общественных отношений, и свой фольклор. То есть завод того времени — и кровь, и плоть, и духовная жизнь трудового человека.
Путешественник и торговец XIII века, Марко Поло (1254–1325), родился в семье венецианского купца. В 1271 году сопровождал отца и дядю, купцов Николо и Маттео Поло в их путешествие в Северный Китай – морем к юго-восточным берегам Малой Азии, оттуда сушей через Армянское нагорье, Месопотамию, Иранское нагорье, Памир и Кашгар. В 1275 году торговый караван добрался до столицы Ханбалыка, где путешественников радушно встретил хан Хубилай. Марко Поло, заинтересовавшийся страной и изучением монгольского языка, обратил на себя внимание хана и был принят к нему на службу.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем.
После "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова выражение "написать роман о Понтии Пилате" вызывает, мягко говоря, двусмысленные ассоциации. Тем не менее, после успешного "Евангелия от Афрания" Кирилла Еськова, экспериментировать на эту тему вроде бы не считается совсем уж дурным тоном.1.0 — создание файла.
Роман «Гвади Бигва» принес его автору Лео Киачели широкую популярность и выдвинул в первые ряды советских прозаиков.Тема романа — преодоление пережитков прошлого, возрождение личности.С юмором и сочувствием к своему непутевому, беспечному герою — пришибленному нищетой и бесправием Гвади Бигве — показывает писатель, как в новых условиях жизни человек обретает достоинство, «выпрямляется», становится полноправным членом общества.Роман написан увлекательно, живо и читается с неослабевающим интересом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.