Капитан Михалис - [48]
– А я тебя всегда родной дочерью считал. И вот дождался, наконец, светлого дня: замуж свою доченьку выдаю! Но у тебя, как я погляжу, опять глаза на мокром месте! А ну-ка, подними голову, улыбнись! Разве такой должна быть невеста? Да когда она за станком сидит, не то, что дом – весь квартал от радости ходуном ходить должен! А ты будто саван себе готовишь.
Вангельо снова пришла в негодование. Ишь разговорился, старый пустозвон! Да чему ей радоваться? Этому придурку, который доброго слова не стоит? Она хотела высказать дядюшке все накопившиеся обиды, но лишь горестно поджала губы. Поздно, раньше надо было бушевать, а теперь согласилась, так уж молчи!
Но капитану Поликсингису было довольно и немого укора в глазах племянницы. Свадьба не за горами, венчание назначено на второй день Пасхи, а эта дикарка вон что выделывает! Нет, надо с ней потолковать как следует. Он чувствовал, что племянница с самого обрученья затаила на него обиду. А того не знает, сколько сил положил ее дядя, чтоб заставить учителя сказать «да». Тот уперся как баран, и ни в какую. И тогда капитан Поликсингис вытряхнул свою копилку и дал жениху сто золотых сверх приданого. Об одном просил: чтоб ни Вангельо, ни сестра, ни капитан Михалис об этом не узнали. В общем, против золота не устоял Сиезасыр. А теперь извольте радоваться: невеста нос воротит, принца ей подавай!
Вангельо вышла из кухни с подносом: кофе, стакан холодной воды, блюдечко с вишневым вареньем. Поставила поднос на стул и подвинула к дяде.
– А что, Дьямандис опять не ночевал? – спросил Поликсингис, посмотрев на дверь. – Все таскается, пьянчуга!
– Ну и пусть! – с вызовом ответила Вангельо. – Он молодой, красивый… Когда же и погулять-то…
– Пусть, говоришь? Да он же разорил тебя, Вангельо!
– Ну и на здоровье! Не чужие пропивает. Да, если б не он, я бы давно руки на себя наложила! Раз на то пошло, я согласилась ярмо на себя надеть, только чтоб ему лучше было. А то послала бы твоего учителишку ко всем чертям!
Капитан Поликсингис единым духом опорожнил стакан с водой и начал нарочно медленно есть варенье. Он весь дрожал от гнева, так хотелось схватить племянницу да оттаскать хорошенько за косы.
– Подумай, что ты несешь! – выпалил он наконец. – Он ведь брат тебе, а не любовник! Ему тоже пора жениться, своим домом зажить, иначе совсем сопьется!
Вангельо вспыхнула.
– Какого дьявола ему жениться! – вскричала она. – Ты-то вот не женат!
– Ты что, Вангельо? Это же позор! – ужаснулся капитан Поликсингис. – Ты его любишь не как брата! А я-то старался устроить твое счастье!
– Ты продал меня за кусок хлеба, дядя Йоргис! – сквозь зубы процедила Вангельо.
Тут уж капитан Поликсингис был не в силах сдерживаться – его как будто прорвало:
– А тебе куска хлеба мало?! Ты думаешь, на тебя еще кто-нибудь позарится? Да посмотри на себя – ни молодости, ни красоты, высохла вся, вон уж и усы растут! И денег нет, потому что твой милый братец разорил тебя до нитки! Учитель и тот из жалости тебя берет! И за это спасибо скажи!
Вангельо закрыла лицо ладонями и тихо зарыдала. У капитана Поликсингиса сжалось сердце. Ну как у него язык повернулся произнести такие слова?! Как земля не разверзлась и не поглотила его! Бедняжка, чем теперь ее утешить?
Он погладил племянницу по волосам.
– Ну, полно, полно, не плачь, Вангельо, с Божьей помощью все наладится… Нашелся хороший человек, женится на тебе, будет заботиться, вот увидишь, как ты с ним расцветешь. Даст Бог, детки у вас пойдут…
– Фу, от этого! – скривилась Вангельо и кулаком вытерла слезы.
– Что значит «от этого»? В них будет течь и наша кровь, как знать, может, твои сыновья будут похожи на Дьямандиса…
Вангельо вздрогнула. Кровь бросилась ей в лицо.
– Замолчи! Ты с ума сошел!
Капитан Поликсингис хотел было снова приласкать племянницу, да побоялся.
– Ну ладно, Вангельо, в другой раз поговорим. Пойду-ка я, пожалуй, а то никакого желания нет с этим пьянчугой встречаться.
Он надел свою щегольскую феску и уже двинулся было к порогу, но тут дверь резко распахнулась, и появился полупьяный, осоловелый Дьямандис. За одним ухом веточка увядшего базилика, за другим папироса, суконная накидка переброшена через плечо. Увидев дядю, он нахмурил брови: опять притащился, черт бы его побрал! Небрежным движением он снял шапку и, пошатываясь, вошел в дом. Не заметив расставленной на полу посуды, стал наступать на нее, спотыкаясь и чертыхаясь.
Капитан Поликсингис отвернулся: ему было неприятно смотреть на племянника.
– Мужчины пьют вино, но не пьянеют, – насмешливо сказал он. – Мужчины охотятся за женщинами, но не выставляют себя на посмешище. Взять хоть меня…
Дьямандис не выносил дядю и знал, как его уколоть побольнее. С трудом ворочая языком, он произнес:
– Да, мужчины пьют вино и не пьянеют, потому и отправляются не в теплую постельку и не к ханум, а седлают коней и скачут в турецкую кофейню, где сидят аги. Взять хоть капитана Михалиса…
Эти слова уязвили капитана Поликсингиса до глубины души. Племянник хоть и пьянчуга, а возразить ему нечего.
– Поди ты к черту! – крикнул он и торопливо зашагал к двери. – До чего докатился, мерзавец! Спустил сестрино приданое на вино, женщин, часы и цепочки к ним! Хотя бы время умел по ним определять! Так нет, ты даже этому не научился, сукин сын!
Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.
Творческое наследие Никоса Казандзакиса (1883–1957) – писателя, поэта, драматурга, эссеиста, исследователя и переводчика – по праву считается одним из наиболее значительных вкладов в литературу XX века. Родная Греция неоднократно предоставляла писателю возможность испытать себя и вплотную соприкоснуться с самыми разными проявлениями человеческого духа. Эта многогранность нашла блистательное отражение в романе о похождениях грека Алексиса Зорбаса, вышедшем в 1943 году, экранизированном в 1964-м (три «Оскара» в 1965-м) и сразу же поставившем своего создателя в ряд крупнейших романистов мира.
«Последнее искушение Христа» — роман греческого писателя Никоса Казандзакиса, который принес его автору всемирную известность. Впоследствии американский режиссёр Мартин Скорсезе снял по этому роману фильм, также ставший заметным событием в культуре XX века.
Эта книга не жизнеописание, но исповедь человека борющегося. Выпустив ее в свет, я исполнил свой долг — долг человека, который много боролся, испытал в жизни много горестей и много надеялся. Я уверен, что каждый свободный человек, прочтя эту исполненную любви книгу, полюбит Христа еще сильнее и искреннее, чем прежде.Н. Казандзакис.
Писатель, от лица которого ведётся повествование, решает в корне изменить свою жизнь и стать человеком действия. Он арендует угольное месторождение на Крите и отправляется туда заниматься `настоящим делом`. Судьба не приносит ему успеха в бизнесе, не способствует осуществлению идеалистических планов, но дарует нечто большее. Судьба даёт ему в напарники Зорбу.`Грек Зорба` — роман увлекательный, смешной и грустный, глубокий и тонкий. Мы встретимся с совершенно невероятным персонажем — редчайшим среди людей, живущих на Земле.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.