Капитан Кортес - [44]

Марина вышла из палатки в европейском платье, с веером в руках.

С удивлением смотрели ацтеки на ее наряд, на волосы, собранные в узел на затылке, на шелковый веер. Кортес научил Марину носить европейское платье, - так удобнее было для верховой езды.

Старший посол отозвал Марину.

- Во дворце ты имеешь право на скамью у ног повелителя,- сказал посол. - Зачем ты. служишь белым пришельцам?

Марина без страха поглядела послу в надменные глаза.

- Монтесума не вспомнил обо мне, когда я томилась в плену, в Табаско, - ответила Марина. - Пускай он забудет обо мне и сейчас.

Посол взял ее руку.

- Монтесума простит тебя, Малинчин, - сказал посол, - если, служа вождю белых, ты будешь служить и ему.

- Нет, - сказала Марина. - Белый вождь сильнее Монтесумы.

Она выдернула руку. Ацтек, ничем не показывая досады, снова подошел к палатке. У него было надменное неподвижное лицо, - лицо придворного.

- Мой великий государь велел прислать тебе вот эти дары, - сказал посол Кортесу.

Десяток циновок раскинули на песке, и носильщики сложили свою ношу. Начали вынимать подарки. И капитаны, и солдаты столпились вокруг. Никогда еще никто из этих людей не видел такого великолепия - ни в Старом, ни в Новом свете.

Цепи и браслеты из чистого золота. Покрывала тонкой работы с вышивкой из цветных перьев. На одном покрывале перьями выткано солнце, а от него во все стороны - золотые лучи; на другом - золотая паутина и в ней - огромный золотой паук. Еще покрывало шахматного рисунка из шелковистых белых и черных перьев. Покрывала из белого пуха, переплетенного перьями и тонкой хлопковой нитью. Ацтекские шлемы, бронзовые щиты с золотыми украшениями. Тридцать кип белоснежной хлопковой ткани. Зеленый камень чалчуй, более ценный в Мехико, чем золото и жемчуг. Испанский шлем, посланный Кортесом и сейчас наполненный до краев крупным золотым песком. Золотые фигурки зайцев, кроликов, птиц. Большой золотой лук с двенадцатью стрелами.

И, наконец, - четыре человека, с трудом подняв, положили перед Кортесом на циновке огромный золотой диск. Диск был не меньше колеса от арабской телеги и изображал солнце, а по краю его шел литой рисунок: растения, животные, цветы. Это был солнечный календарь ацтеков.

- На этом круге великий Монтесума ведет счет своим дням и своим завоеваниям, - высокомерно объяснил посол.

После золотого носильщики вынули серебряный диск, еще большего размера. Серебряный изображал луну.

Все стояли пораженные. Если такие дары шлет Монтесума, то каковы же его богатства!

- Здесь будет золота не меньше чем на сорок тысяч песо! - шепнул Лопе Санчес другу Торресу.

Кортес тоже был поражен. И покрывала, и золотые фигуры - все говорило не только о богатстве, но и о большом искусстве мастеров Мехико. Богатая и древняя страна лежала там далеко, за горами, не похожая на этот дикий берег, на котором он высадил своих людей.

Носильщики выложили все. Старший посол вышел вперед. Он сообщил ответ Монтесумы.

- Я рад приветствовать гостей на моем берегу,- просил передать Кортесу повелитель ацтеков. - Но ехать в мой город не советую. Горная дорога трудна, много опасностей ждет того, кто решится двинуться в горы и ущелья Мехико. Берите подарки, белые люди, и возвращайтесь к себе домой, к своему государю, в заокеанскую страну.

Так велел сказать повелитель Мехико.

Все смотрели на Кортеса. Он ничем не выдал гнева, ни словом, ни движением. Кортес спокойно выслушал посла.

- Я проплыл две тысячи лег океаном, - сказал Кортес, - чтобы посетить страну великого Монтесумы. Неужели я сейчас испугаюсь десятидневного перехода среди гор? Скажи Монтесуме, посол, чтобы он ждал меня в своем дворце.

Послы ушли. Они обещали передать ответ Кортеса. Простились послы очень холодно, очень неприветливо, без обычного поклона.

В лагере ждали ответа на дерзкие слова Кортеса. Настроение у солдат упало.

- Если так богат Монтесума, если так велика его страна, много же должно быть у него войска! - говорили солдаты. - Разве можно идти войной на него, брать крепости, укрепленные города в чужой стране, когда нас меньше пятисот человек!..

- Надо разделить золото, которое он прислал, и вернуться на Фернандину, - говорили другие. - На Фернандине или в Сан-Доминго, на Эспаньоле, можно снарядить другую армаду, в много раз больше нашей, и тогда приплыть сюда воевать с Монтесумой.

- Не взять нам сейчас его страны, с малой горстью людей!.. Только пропадем мы сами, и жены наши, и дети в Испании пропадут с голоду!..

Решили послать людей к Кортесу для переговоров. Выбрали Хуана де Торреса, - Кортес уважал старика как опытного и честного солдата.

Хуан де Торрес вошел в палатку к Кортесу, с ним еще несколько солдат.

- Мы надумали так, сеньор, ваша милость! - сказал Хуан де Торрес. - Мало у нас людей, а Монтесума силен, и страна у. него не малая. Не лучше ли нам сейчас вернуться в Сант-Яго и там снарядить армаду побольше и посильнее нашей?.. В этом походе, сеньор, вы можете положить всех людей и все же не одолеть Монтесуму.

Кортес не прервал старика, пока тот не кончил. Потом встал и подошел к нему.

- Я думал, у меня солдаты храбрецы, - сказал Кортес. - Я думал, они за великую честь почитают первыми завоевателями войти в города индейской земли. Неужели я ошибся, де Торрес, и солдаты у меня трусы?