Капитан «Аль-Джезаира» - [123]

Шрифт
Интервал

«Парни раскалились до предела. Пора, пожалуй, начинать представление, а не то они сами, чего доброго, со стопоров сорвутся», — подумал Омар.

Новые команды, короткие, резкие:

— Прибавить парусов! Курс на врага!

Противник тут же сдублировал маневр.

Словно хищные птицы на добычу, ринулись фрегаты друг на друга. В черных тучах скрылось утреннее солнце.

Неужели противник повторит и этот маневр? Омар скомандовал к повороту, и корабль, описав широкую дугу, развернулся к врагу всем бортом.

— Огонь!

Небо лопнуло от пушечного грома. Выше мачт взметнулось дымное облако. Команду исполнили прежде, чем реис успел ее произнести.

В тот же миг дал залп всем бортом и противник. На палубу «Аль-Джезаира» посыпались сверху щепки и горящие лохмотья парусов. Повреждения незначительные — издали не вдруг и заметишь. Да и сами корсары пальнули, похоже, не лучше. От долгого ожидания реакция их слегка притупилась, и они не успели навести как следует пушечные стволы.

«Ничего не поделаешь, — утешал себя Омар. — Лиха беда начало. Сперва им надо малость раскачаться, а потом все пойдет как по маслу».

Люди и впрямь успели уже прийти в себя. Все обломки мигом пошли за борт. Абордажная команда споро расчистила палубу.

Приказания обгоняли одно другое. Развороты и стрельба, огонь и маневр!

— Пушки к бою готовы!

— Огонь!

— Пушки к бою готовы! — следовал новый доклад.

— Увалиться на два румба к ост-норд-осту! — приказывал Омар.

— Есть два румба к ост-норд-осту! — повторял рулевой.

— Огонь!

Команды Омара, доклады орудийной прислуги, посвист ветра и гортанные выкрики корсаров — все тонуло в дьявольском реве канонады.

Задыхаясь под тяжестью ядер и пороховых зарядов, подносчики боеприпасов сбрасывали свой груз, убегали, возвращались снова, и опять неслись в крюйт-камеру.

Никогда не участвовавший в сражениях Бенедетто с интересом наблюдал за капитаном.

Глаза Ливио зловеще сверкали. Казалось, ему не терпится самому кинуться вперед и самолично выполнить любую команду. Еще бы — он сражался в самой величайшей, самой трудной битве своей жизни. Что против нее все прежние? Ничего, детская забава!

— Приготовить абордажные крюки! Огонь!

У врага рухнули грот-реи. Маневрировать парусами стало куда труднее.

Однако и у недруга канониры работали ничуть не хуже. На «Аль-Джезаире» во многих местах возникли пожары. Но Омар не замечал этого, по крайней мере — не обращал внимания. Он не спускал глаз с противника. На остатках его такелажа, как и на «Аль-Джезаире», гроздьями висели люди.

— Омар, берегись! — раздался остерегающий крик.

Ахмед кошкой прыгнул с вантов. И в тот же миг горящий парус рухнул на плечи капитана. Негр едва успел принять удар на себя. Со шканцев к ним спешил уже Бенедетто. Ахмед с силой оттолкнул капитана в сторону. Итальянец голыми руками срывал с отважного негра куски пылающей парусины.

Кого другого такое происшествие могло бы выбить из седла, только не Омара. Он не имел права терять ни секунды: оба корабля были уже совсем рядом.

И там, на палубе чужого фрегата, стоял он сам — Омар!

Бесстрашный корсарский реис клацнул зубами. По спине побежали ледяные мурашки. У Омара затряслись поджилки. Глаза застлала темная пелена.

— Аллах, помоги мне! — простонал он. — Молю тебя, помоги!

Бенедетто увидел замешательство друга.

— Омар!

Словно удар бича, вырвалось из уст старика это внушающее страх имя.

Капитан вздрогнул. «Омар»! — это спасение! Страх и оторопь мигом улетучились, глаза снова отчетливо все видят, видят, как его двойник отдает приказы, видят, что и там рядом с молодым капитаном стоит пожилой мужчина.

— Надо же, и у них — Бенедетто! — процедил сквозь зубы Ливио.

Только этот лже-Бенедетто и не думал, похоже, уклоняться от боя. Вот он сказал что-то капитану. Тот кивнул. В руке у старика сверкнул короткий кривой клинок. Не только советник — воин! Куда больше, чем настоящий Бенедетто.

— На абордаж! — скомандовал Омар.

Корабли-близнецы сошлись бортами. Пушки умолкли. Враги схватились врукопашную, грудь с грудью.

Несколько быстрых, сильных прыжков — и Омар уже на палубе ложного «Аль-Джезаира». Али, Ахмед с обожженным лицом, Махмуд, Бенедетто — все дружно последовали за ним.

Омару не терпелось закончить эту битву не на жизнь, а на смерть поединком с чужим капитаном.

Обе стороны так и кипели злобой и яростью. Никто не ждал пощады, и сам никого щадить не собирался.

Схватка врага с врагом, или, может, друга с другом? Разберись попробуй!

И те и другие — корсары. Одно лишь отличало врагов от людей Омара — все они были значительно моложе.

А вот и капитан! Ну, теперь кто кого!

— Отдай его мне, Энрико! — властным тоном сказал старик, стоявший за спиной капитана ложного «Аль-Джезаира».

Свершилось чудо. Капитан послушно отступил в сторону и ринулся на друзей Омара, ввязавшихся уже меж тем в яростную сечу.

— А ты бейся со мной, Омар, и отсчитывай последние секунды своей земной жизни! — спокойно сказал старик.

Омар почернел от дыма и чада. Лишь белки глаз сверкнули на закопченном лице.

Вот он пригнулся, напружинился, рванулся вперед, занося ятаган для давно отработанного смертельного удара.

Кривой клинок описал широкую дугу; Омар вскрикнул от боли. Одним мастерским ударом старик выбил оружие из руки противника.


Рекомендуем почитать

Человек, который вышел из моря. Контрабандный рейс

Французский писатель Анри де Монфрейд (1879–1974) начал свою карьеру как дипломат во французской миссии в Калькутте, потом некоторое время занимался коммерцией — торговал кожей и кофе. Однако всю жизнь его привлекали морские приключения, и в 32 года он окончательно оставляет государственную службу и отправляется во французскую колонию Джибути, где занимается добычей жемчуга. По совету известного французского писателя Жозефа Кесселя он написал свою первую повесть «Тайны Красного моря» — о ловцах жемчуга, которая с восторгом была принята читателями, а автор снискал себе славу «писателя-корсара».


Поход «Северянки»

Об одном из походов подводной лодки «Северянка» во время Великой Отечественной войны.


HOMO Navicus, человек флота. Часть первая

В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.


Октавиус

«…Я развернулся и спустился обратно в каюту. В самом появлении каперов особой угрозы я не видел, но осторожность соблюдать было все же нужно. «Октавиус» отошел от причала, и я уже через несколько минут, когда корабль вышел на рейд, пожалел о своем решении: судно начало сильно валять, и я понял, что морская болезнь – весьма заразная штука, однако деваться было уже некуда, и я принял этот нелегкий жребий. Через полчаса стало совсем невыносимо, и я забрался в гамак, чтобы хоть как-то унять эту беду. Судно бросило якорь, и Ситтон приказал зажечь стояночные огни.


Среди дикарей и пиратов

Молодой Годфрей Рэйнер поступает мичманом на английский военный корвет, который отправляется на поиски испанского судна, грабящего купеческие корабли и торгующего невольниками. Погоня за пиратами оборачивается началом долгой одиссеи, в которой абордажные схватки и кораблекрушения сменяются робинзонадой, полной экзотики и опасных приключений.За 30 лет своей литературной деятельности английский писатель Уильям Генри Джайлз Кингстон (1814–1880) создал более сотни романов, действие которых происходит во всех уголках земного шара.


Илиада капитана Блада

XVII век. Острова Карибского моря. Блеск золота и запах легкой наживы влекут сюда искателей приключений со всего света. Жажда богатства и власти заставляет их ввязываться в самые рискованные дела, пускаться на самые отчаянные авантюры. Но нет безрассуднее поступков, чем те, что совершают ради любви. В центре романа — капитан Блад, ставший новым губернатором Ямайки, и его приемная дочь. Это ради нее — Елены Прекрасной Карибского моря — скрещиваются шпаги и идут ко дну фрегаты. Это она становится вожделенной целью для участников полной интриг, сражений и страсти этой истории.