Кантата победивших смерть - [56]
Дэн, наполовину забравшись в кабину, спрашивает:
— Люди в доме есть?
— Никто не отвечает! Машина, возможно, стоит в гараже.
Мужчина в коричневой рубашке молотит в дверь ладонью и кричит:
— Добрый день. Мы — служба отлова бездомных животных. Нам надо поговорить. Эй, дома есть кто-нибудь? — Свободной рукой мужчина держит шест с петлей.
Пес лает натужно, басовито, с переменой темпа — быстрое тявкающее стаккато перемежается длительным угрожающим гавканьем.
Дэн опускает ногу с подножки на землю, он не уверен, где ему сейчас полагается быть.
— Хорошо. Если ответят, скажите честно. Не обманывайте. Так будет лучше. Если никто не ответит, э-э… просто подождите, пока я не вернусь. Я быстро.
Он ныряет в кабину и закрывает дверцу.
Луис спрашивает Джоша:
— Я правильно угадал, чем там занимаются эти уроды?
Дуб улыбается широкой улыбкой из разряда «я уж думал, вы никогда не спросите» и говорит:
— Хотите остановить вирус? Значит, надо уменьшить количество тех, на кого он может перескакивать, верно, док? — Он выплевывает «док» как ругательство. — Людей — в карантин, животных-векторов — в расход. Работенка не из приятных, но… — Дуб подвешивает «но» в воздухе, нарочно растягивая паузу. Типичные доводы реакционеров, примитивные и давно всем знакомые, много раз опровергнутые историей.
Дэн заводит мотор и осторожно сдает назад. Дно кузова вибрирует под ногами Рамолы.
Она отвечает Дубу:
— Уничтожение здоровых животных еще ни разу не помогло остановить вспышку бешенства. Помогает только вакцинация.
Водитель дважды сигналит и тут же рывком останавливает машину, отчего Рамолу, Джоша и Луиса бросает на велосипеды и задний борт. Рамола удерживается на ногах, а двое подростков спотыкаются и падают на велики. Клаксон оглушительно ревет еще два раза. Рамола подбирается к кабине и заглядывает в заднее окно. Дэн и Натали о чем-то спорят. Рамола стучит по стеклу и только тут замечает, что окно, вставленное в черную, металлическую раму, можно отодвинуть и просунуть в него всю голову. Она лихорадочно его открывает.
Натали еще раз давит на клаксон левой рукой, тыча правой в лобовое стекло, и говорит:
— Большие, злые койоты.
К пикапу по дороге трусцой направляются два ободранных, покрытых боевыми шрамами койота. Один значительно крупнее другого. Он бежит, заметно прихрамывая. Рамола встает за кабиной во весь рост, чтобы лучше их рассмотреть. Чем больше она наблюдает за крупным животным, тем больше убеждается, несмотря на низкую вероятность, что это тот самый койот, который протаранил «Скорую». Вид больного, израненного, но не сдающегося зверя вызывает у нее парализующий страх и трепет — она на эмоциональном уровне осознает и принимает мысль о том, что шестеренки вселенной неизбежно наматывают на свои зубцы ее адептов — как верноподданных, так и отступников.
Дуб улюлюкает:
— Сейчас поиграем! — и тыкает кулаком в кулак напарника. Они бросают прицеп и выходят на середину дороги перед пикапом, готовя к бою арбалеты.
Плечи койотов застыли в приподнятом состоянии, головы опущены низко к земле, из пастей капает слюна. Они рычат, лают, рыдают. Когда их пути пересекаются, звери, не замедляя ход, хватают друг друга зубами. Их движение безостановочно, как у существ с перестроенными генами, управляемых неведомым инстинктом.
Рамола говорит водителю:
— Дэн, нас же ничего не держит, верно? Ваши друзья сами справятся. — Она надеется, что выбрала подходящий тон, чтобы подтолкнуть водителя к действию. Пальцы нервно выстукивают торопливое SOS по крыше кабины.
— Где койоты? Вот койоты, — со смехом произносит Натали.
Водитель возобновляет движение задним ходом, стараясь вписаться в проем подъездной дорожки желтого дома для разворота.
Один из мужчин в камуфляже выкрикивает:
— Дэн, самое интересное пропустишь!
Трое, включая стрелка с охотничьим ружьем, легкой рысью выбегают по противоположной бровке навстречу койотам. Подозрительно примолкшие Джош и Луис достают свое собственное оружие.
В то время как зад пикапа вползает на покатую дорожку, люди, стоящие у входа в желтый дом, крича и тыча пальцами друг в друга, отступают от двери. Входная дверь распахивается, из нее лавиной вырывается громкий собачий лай. Из темной прихожей наружу выпрыгивает коричнево-черная тень и сбивает с ног ловца бездомных животных в коричневой рубашке. Здоровенная, широкогрудая немецкая овчарка щелкает челюстями, из пасти свисают нитки бело-розовой слюны. Собака волчком разворачивается на месте и бросается на другого члена группы Дэна, вооруженного лопатой, хватает его за левую щиколотку, кусает раз за разом, взбираясь вверх по ноге. Не обращая внимания на два увесистых удара лопатой по боку, пес валит орущего, дрыгающего руками и ногами человека на землю, вгрызается ему в шею и лицо.
Еще один человек — очевидно, тот, кто открыл дверь изнутри — шатаясь, выходит из дома на крыльцо между флагами. Он выше Дуба и моложе его лет на десять, все тело — руки, ноги, туловище, щеки — забрызганы кровью, покрыты алыми пятнами. Трудно поверить, что вся эта кровь натекла из него одного, но часть ее определенно не чужая — у парня разорвана штанина треников и рукав рубашки. Он несколько раз подряд выкрикивает:
