Кантата победивших смерть - [35]
Я, возможно, зря трачу драгоценное время, рассказывая все это тебе, но о чем еще говорить? У меня нет целой жизни на подготовку. Ни у кого нет.
Эта запись — выражение печали о тебе и твоем папе, о нас, о всех тех моментах, которым не суждено наступить, о воспоминаниях, которых у нас не будет.
— Натали, перестань так говорить. Нельзя сдаваться…
Извини, тетя Мола, я должна. Должна. И я не сдаюсь.
Тебе это тоже важно знать. Я не сдалась и не собираюсь сдаваться. Ни за что. Мой монолог — как надпись «разбить стекло в случае аварии» на тот случай, если я стану зомби.
Правда, это звучит лучше, чем «в случае, если инфекция проявит себя в полную силу и я умру жуткой, мучительной смертью»?
Извини, что я с тобой так поступаю. Это, пожалуй, эгоистично с моей стороны. Я типичный единственный ребенок, помнишь? Если хочешь, можешь перемотать запись вперед.
Да, ты скорее всего тоже будешь единственным ребенком. Пожалуй, я действительно зануда.
С кем бы тебе ни пришлось жить, ты всегда будешь моим единственным ребенком. Однако я уверена, что тебя не избалуют. Как можно избаловаться, если знаешь, что папа с мамой не выжили? Прости, что он не дожил до твоего рождения. Из него получился бы отличный папашка.
Эй, надо сделать передышку. Мы только что проехали блокпост, через который уже проезжали час назад. Полиция, снова нас увидев, оторопела. Тетя Мола пригрозила, что снесет их загородки, если они нас не пропустят.
Шучу я. Ха-ха. Обычно шутки у меня получаются лучше, и со мной веселее, но сейчас приходится прокладывать курс через зомби-апокалипсис — это я о тебе, Мола.
— Спасибо. Пожалуйста, перестань говорить «зомби».
Зо-о-омби, зо-о-омби, зо-о-омби-эй-эй-эй!
Ты сейчас жутко брыкаешься. Ты всегда так делаешь, когда я пою или хотя бы пытаюсь запеть.
Что еще? Попытаюсь вспомнить что-то такое, чего обо мне не расскажет никто другой. Мой рост — метр семьдесят два — установился еще в пятом классе. Мне было не до смеха. Интересно, какого роста будешь ты — большого, маленького? В обоих случаях — извини, и э-э… какой рост тебе больше нравится? С шестого по девятый класс было еще хуже, чем в пятом, но в это время хуже было всем. В детстве у меня был пес по кличке Пит. Ласковый, слюнявый дурень, здоровенный и мягкий, как пуф. Мой первый трудовой опыт — черпание мороженого на молочной ферме. Я люблю ездить на машине с опущенными стеклами, даже в холод. Терпеть не могу летать самолетом. Чтобы отвлечься, перед взлетом сочиняю имена и истории окружающих пассажиров. Ты удивишься, но я до сих пор помню некоторых случайных попутчиков благодаря тому, что выдумала им длинные истории. Не такие длинные, как в художественных фильмах, но… не знаю… как у нормальных людей? О том, кого они знали и любили, какие хранили секреты. Жаль, что музыка теперь для меня не так важна, как в старших классах и колледже. Я скучаю о том, что меня волновало во время учебы, но не обо всем. Я ужасно танцую, но все равно любила таскать Молу на танцульки по четвергам на втором курсе. Мола неслабо отжигала. Самый памятный — вечер, когда у меня на правой ноге лопнул носок «чак-тейлора» и пальцы вылезли наружу. У кого-то нашелся черный фломастер, и я разрешила всем, кто захочет, рисовать на моих кедах и пальцах ног. Я предпочитаю есть печенье, а не пироги. Пироги мне совсем не нравятся. Жалею, что не научилась как следует рисовать. Каждый вечер перед сном я хотя бы минут двадцать читаю. Если засыпаю с книгой на лице (что часто бывает), то, проснувшись утром, прочитываю две страницы, чтобы выполнить норму. Я не верующая, хотя часто фантазирую, как, став симпатичной старушкой, хожу во всякие церкви, мечети и храмы — просто послушать других людей. Ты поди уже в курсе, что я любила и сама поговорить, и других послушать. Я не верю в духов, но боюсь их или того, что за ними стоит. Скорее я боюсь ошибиться насчет реальности духов. Сначала дом, который мы купили с Полом, страшно мне не понравился. Дорогой, нагоняющий жуть, слишком тихий, я жалела, что не осталась жить в квартире в Провиденсе. Мы оба не умеем работать руками, наши познания в ремонте и содержании дома ограничивались видео в «YouTube». Однажды на выходные осенью мы содрали мерзкие деревянные панели со стен на веранде и своими силами обшили их вагонкой. Я так гордилась собой, после этого дом стал нашим. Я никогда не рассказывала об этом Полу. Теперь об этом знаешь только ты. Ну и Мола еще, раз она подслушивает.
Мы приближаемся к Коббс-корнер, а значит, наш дом совсем рядом и ближе с каждой минутой.
Я… пожалуй, закончу. Мы еще поговорим. Обещаю. Если я не сдержу слова, знай, что это не специально. Люди часто нарушают обещания, ничего не поделаешь. Обещания — те же благие пожелания. Ага. Отличная вещь, если помнить, что они не всегда помогают и не всегда сбываются.
— Теперь ты говоришь как бешеный Йода, поймавший приход. Прости, прости, не удержалась. Ты это потом вырежешь, правда?
Я тебе говорила, что тетя Мола полный атас.
Люблю. Баю-бай, сассафрас.
Мола
Первая половина пути к Эймсу ведет их обратно по местам, через которые они совсем недавно проезжали, в том числе по мосту над шоссе I-95, все еще напоминающим застывшую речную гладь. Возвращение вызывает у Рамолы диссоциацию, не дежавю, но ощущение обратной перемотки, топтания на месте. А тут еще Натали наговаривает послание на случай собственной смерти своему неродившемуся ребенку, которому доброе здравие и безопасность тоже не гарантированы. Рамолу тревожит, что они удаляются все больше — во времени и пространстве — от возможности оказать Натали необходимую помощь.
15 лет назад. Жизнь семьи Барретт рушится, когда они узнают о диагнозе своей четырнадцатилетней дочери Марджори. У девочки все признаки острой шизофрении, и, к отчаянию родителей, врачи не в силах остановить ее безумие. Тогда Барретты обращаются к священнику, который предлагает провести обряд экзорцизма, веря в то, что в Марджори вселился демон. А чтобы покрыть бесконечные медицинские расходы, родители девочки соглашаются на участие в реалити-шоу… Наше время. Младшая сестра Марджори дает интервью известной писательнице, вспоминая события, которые произошли, когда ей было восемь лет.
Может ли от одного случайного решения зависеть чья-то жизнь? Заблудившись в тёмных закоулках Питера, Саша оказывается в самой гуще событий. Неожиданная авария сводит воедино совершенно разных людей, переплетая их судьбы. И теперь Саше придётся разматывать клубок тайн, понимая, что прежняя жизнь больше не имеет значения.
Твоя планета захвачена чужими. Они сделали из людей зомби, а тебя и горстку повстанцев загнали в подземный бункер, как крыс. В небе уже не видно солнца от вражеских кораблей, а они всё прибывают. Совсем скоро твоя родная планета превратится в колонию, и люди будут безжалостно стёрты с её лица. Что сделаешь ты, чтобы остановить этот кошмар? Продолжение фантастической саги «Интроверт».
Преступление, совершенное много лет назад двумя полицейскими, осталось безнаказанным. С тех пор один из них сделал головокружительную карьеру и стал директором ФБР. Он славится своей непримиримостью в борьбе с преступностью. Однако те, кто пострадал когда-то от его действий, ничего не забыли. Они решают наказать высокопоставленного негодяя. Но как подобраться к чиновнику такого ранга? И тогда у этих людей возникает дерзкий и кровавый план…Роман «Тень убийцы» входит в серию супербестселлеров о детективе Лукасе Дэвенпорте.
Имя Вадима Голубева знакомо читателям по его многочисленным детективам, приключенческим романам. В настоящем сборнике публикуются его детективы, триллеры, рассказы. В них есть и юмор, и леденящее кровь, и несбывшиеся мечты. Словом, сплошной облом, характерный для нашего человека. Отсюда и название сборника.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
С тех пор как Гвенди Питерсон в последний раз видела таинственного незнакомца в аккуратной черной шляпе, минуло пятнадцать лет. Она давно стала взрослой женщиной, известной писательницей и конгрессменом – и вполне довольна своей жизнью. Впереди же ее ждут рождественские каникулы в родном Касл-Роке в уютном семейном кругу… Но незадолго до отъезда в ее рабочем кабинете вновь появляется тот самый пульт управления! Как он к ней попал? Почему именно сейчас? И сможет ли он помочь теперь, когда в Касл-Рок пришла новая беда: маньяк по прозвищу Зубная Фея уже похитил двух девочек.
Сонный пригород. Тенистые улицы, ухоженные газоны, уютные дома. Прямо-таки рай для любого подростка. Только не для Мег и не для ее сестры-калеки Сьюзан. В самом конце улицы, в сыром и темном подвале семьи Чандлер, они – беспомощные пленники своей опекунши, забравшей их после гибели родителей. Мать-одиночка Рут Чандлер медленно сползает в безумие, опутывающее жадными щупальцами и ее сыновей, и всю округу. Лишь один мальчишка решается противостоять жестокости Рут. И от его взвешенного, по-настоящему взрослого решения зависит не только жизнь девочек… «Девушка по соседству», основанная на реальном жестоком убийстве подростка из Индианы, вышла в 1989 году.
Прошли годы. Теперь Гвенди Питерсон – признанная писательница и успешный политик. Она вполне довольна своей жизнью, пока однажды вечером на ее пороге не появляется Ричард Фаррис, человек в черной шляпе-котелке. В его руках – пульт управления, набравший за последние годы такую силу, что сопротивляться ей становится все сложнее. Есть только один способ избавиться от него раз и навсегда. И для этого Гвенди предстоит отправиться… на международную космическую станцию. Казалось бы, задача не из простых. Однако настоящая опасность ждет Гвенди на корабле, где кто-то из членов экипажа будет упорно пытаться похитить пульт. Кто он, этот новый враг? Откуда знает о пульте и что собирается с ним делать? Слишком много вопросов – и так мало времени, чтобы найти ответы!..
Провинциальная жизнь кого угодно вгонит в депрессию, а если ты молод, то особенно остро чувствуешь ее изматывающий гнет. Чтобы не сдохнуть от тоски, все средства хороши: воровство в супермаркетах, гонки на угнанных машинах, купание голышом и страшные байки у костра… Однако грань между бездумной проделкой и вседозволенностью тоньше волоса. Только перейди ее — и настанет скорая и кровавая расплата…