Кантабрийское вино - [2]

Минутой позже, когда в борт шхуны впились абордажные крючья и моргвардейцы ринулись на вражескую палубу, им навстречу хлопнуло только два выстрела. Один абордажник упал, зажимая простреленное плечо, второй лишь покачнулся, когда пистолетная пуля скользнула по кирасе... лязг стали, несколько выкриков ярости и отчаянья, короткий всхрип – пощады здесь никто не просил, да ее и не собирались давать.

– Кажется, – задумчиво произнес Раскона, – вы, брат, хотели побывать на этом корабле?

– С вашего позволения... – склонил голову монах.

– ...и с моим напутствием – поторопиться! Эта груда обломков и так едва держится... – Окончание фразы Диего заглушил звонкий треск. Один из абордажных крючьев рванулся вверх – обломок борта, за который он все еще был намертво зацеплен, едва не снес голову неосторожно перегнувшемуся матросу – и застрял среди канатов, футах в трех над палубой.

– Как будет угодно моему тану, – спокойно отозвался Агероко.

Он развернулся и, словно не замечая сброшенного юнгой штормтрапа, прыгнул вниз.

Где-то на дне, мысленно усмехнулся тан Раскона, в темных глубинах души его друга все еще продолжал сидеть тот щуплый деревенский мальчуган, которого – что бы Агероко ни рассказывал, протрезвев, сколько бы ни отпирался – под алые своды привели отнюдь не святые чтения подслеповатого Хранителя Костра его родного селения. Куда большую роль в выборе Агероко сыграла весенняя ярмарка, а еще точнее, пыль, в которую странствующий монах без всякой магии – и видимых глазу восторженной детворы усилий – раз за разом укладывал деревенских силачей.

– Тан капитан! Раскона обернулся.

– Эти крысиные отродья, – сержант качнул штурмовой алебардой в сторону трех низеньких угрюмо щурившихся крепышей, – пытались спрятаться внизу, среди припасов.

Диего удивленно приподнял бровь. Матрос рядом с ним был куда менее сдержан в своих чувствах.

– Великий Огонь, – выдохнул он. – Да ведь это же...

– Надо же, – удивленно-радостно протянула Интеко, – какая диковинная рыба сегодня заплыла в нашу сеть! Не какие-нибудь полукровки... чистокровные пещерные коротышки!

Один из «пещерных коротышек», побагровев, качнулся вперед – и замер, смешно косясь на приставленное к его щеке лезвие.

– Агхуррак мидтим?[1] – неожиданно выкрикнул его сосед.

– А ну, придержи пасть! – резко скомандовала Интеко. – И говори по-людски!

Гном, словно не замечая женщину, смотрел прямо на капитана «Мстителя».

– Понимаю, – медленно отозвался маленький тан. – Но если хочешь, чтобы я слушал... говори по-людски!

– Как знаешь, человек, – гном дернул плечом и тут же скривился – несколько алых капель выкатились из-под льняной повязки, когда-то белой, а теперь почти сплошь бурой. – Что ты намерен сделать с нами?

Раскона отозвался не сразу.

– Говорят, – задумчиво произнес он, – что лишь очень редкие обитатели пещер рискуют вверить свои бороды открытой воде. Также говорят, что владыки Подгорных Королевств не жалеют золота, дабы вернуть этих немногих... ибо заставить гнома переплыть океан может лишь страх перед куда более жуткой участью. Страх, который заставляет их довериться людскому творению, хрупкой деревянной скорлупке – лишь бы оказаться подальше от родных каменных сводов.

Судя по угрюмому виду пленных, информаторы тана Диего были весьма недалеки от истины.

– И как же поступает король подземников со своими еретиками?

– Разнообразно, – гном зло сплюнул. – Слышь... тан... рост у тебя подходящий... может, и честностью ты не в человека удался. У меня есть товар – будешь купцом?

– Заключать сделку с отродьем Короля Ночи? – скривилась ги Торра. – Недомерок, а почему бы нам попросту не поджарить твою мочалку?

Гном открыл рот...

– Хватайте ее, – скомандовал Раскона.

Приказ был отдан как нельзя вовремя, хотя в какой-то миг Диего показалось, что усилий трех моргвардейцев будет недостаточно – после первых же слов пленного боцман «Мстителя» восхищенно крякнул. Гном излагал свое мнение о человеческих самках неторопливо, обильно ссылаясь при этом на личный опыт, и запечатлеть его речь на бумаге было совершенно непредставимо...

– Довольно!

– ...помет каракатиц...

Человека удар подобной силы наверняка заставил бы растянуться на палубе, гнома же опустившаяся на затылок рукоять палаша вынудила лишь покачнуться и умолкнуть.

– Еще одно слово не по делу, – сухо произнес маленький тан, – и говорить дальше ты будешь уже с крысами в трюме.

– Ну ладно. Слушай и вяжи узлы на своем огрызке – губернатор Марейна созывает всех, кто плавает под черным флагом.

Диего не стал буквально следовать гномьему совету – к тому же из «клинка герцога»[2] на его подбородке навряд ли удалось бы вывязать даже самый простейший узел. Тан Раскона ограничился лишь попыткой выдернуть пару волосков – а это, как твердо знал ка-лейтенант, означало, что капитан «Мстителя» крайне озабочен...

– Кто может подтвердить сказанное тобой?

Гном захохотал. Он смеялся, выпячивая при этом зубы, чей характерный желто-коричневый оттенок наглядно свидетельствовал о долгом и малоумеренном потреблении «сладкой травки». Количество же их ничуть не менее красноречиво повествовало про верных спутников трактирных забияк – кастеты, и цингу – столь же непременный атрибут долгих плаваний.