Каноническое право. Древняя Церковь и Западная традиция - [61]

Синтез этих положений порождает в Декрете Грациана конструкцию, в соответствии с которой брак представляется не как одномоментное явление, но как явление, рождающееся в единстве двух последовательно совершённых действий: брачного согласия и акта физической близости помолвленных. Заключение брака вследствие этого выступает в двух стадиях, получивших название conjugium initiatum и conjugium ratum. Первая стадия возникает между супругами, обменявшимися брачным согласием, вторая – между мужем и женой в полном, завершенном смысле. Брак по Грациану в этом свете предстает и как духовный союз, порождаемый брачным согласием, и физический союз, порождаемый телесной близостью.

При всем авторитете Декрета Грациана как источника канонического права в средневековой Западной традиции предложенное им решение проблемы возникновения брака не прекратило дальнейшие споры по данным вопросам. Дело не ограничивалось доктринальными спорами канонистов – противоречивые подходы можно усмотреть и на уровне папских декреталий, регулирующих вопросы заключения и возникновения брака. Можно привести примеры декреталий, которые позволяют заключить брак в нарушение данного прежде обещания вступить в брак с другим супругом. Так, одна из декреталий Григория IX предписывает сделать все возможное, чтобы обещание вступить в брак было исполнено сторонами; но, если они все же взаимно не желают принять друг друга, то для их же блага Церковь способна терпеливо простить нарушение ими прежней клятвы{Decretales Gregorii IX, Lib.IV, tit.IV.c.i-ii..}. Устанавливались случаи, когда возможно было освобождение от прежде данного обещания вступить в брак и без последующего взаимного нежелания сторон заключить брак – так, например, обстояло дело в случае безвестного отсутствия одной из сторон{Decretales Gregorii IX, Lib.IV, tit.IV.c.i-v.}. Другие декреталии занимали противоположную позицию, пытаясь не допустить заключение брака вопреки прежде данному обещанию вступить в брак с другим лицом.

В оценке юридических последствий обещания вступить в брак (sponsalia) средневековые канонисты и правотворцы серьезное внимание уделяли «временнóму содержанию» sponsalia – идет ли речь о взаимном обещании вступить в брак в будущем (sponsalia de futuro), или же речь шла об обещании вступить в брак в настоящее время (sponsalia de praesenti). Второму виду – sponsalia de praesenti – придавалось гораздо большее каноническое значение в сравнении со sponsalia de futuro. Во многих случаях sponsalia de praesenti являлась фактически брачным соглашением.

Обещания вступить в брак в будущем были достаточно распространены в Средневековье, особенно если учесть обычай обмена брачными обещаниями de futuro родителями в отношении своих несовершеннолетних детей. Большинство декреталий, касающихся sponsalia de futuro, посвящены именно таким брачным обещаниям. Каноническое право допускало принципиальную возможность совершения sponsalia de futuro отцом несовершеннолетнего (несовершеннолетней){Decretales Gregorii IX, Lib.IV, tit.II,c.i.}. Однако признание за ней незыблемой юридической силы привело бы к лишению брачного выбора брачущимися, что было несовместимо с учением Церкви, настаивавшей на свободе брачного обещания. В связи с этим декреталии устанавливают возможность расторжения sponsalia de futuro, данной родителями несовершеннолетних детей; это право предоставлялось самим детям по достижении ими совершеннолетия. Точного возраста совершеннолетия каноническое право не устанавливало, отдавая предпочтение критерию готовности к воспроизведению потомства и способности отдавать себе отчет в сущности брака{Decretales Gregorii IX, Lib.IV, tit.II, c.iii.}.

Реализация данного права зависела от ряда условий. Прежде всего, отказ от sponsalia de futuro был возможен только для той стороны, которая была несовершеннолетней в момент заключения sponsalia de futuro. Если обе стороны были несовершеннолетними, то по достижении своего совершеннолетия любая из сторон могла отказаться от sponsalia de futuro, не дожидаясь совершеннолетия другой стороны. Другими словами, отказ от sponsalia de futuro мог быть как взаимным, так и односторонним. Однако отказ от sponsalia de futuro становился невозможным, если в период между ее заключением и попыткой отказа от нее имело место фактическое сожительство (даже однократное) лиц, в отношении которых она была заключена. Пожалуй, наилучшим образом эти принципиальные положения средневекового канонического права выражает одна из декреталий Папы Александра III, вкратце изложенная в Corpus juris canonici следующим образом: «Несовершеннолетние, в отношении которых была совершена sponsalia, не могут быть разлучены до достижения ими совершеннолетия, но могут быть разлучены по достижению ими совершеннолетия, если они отказываются заключить брак и если этому не предшествовало их плотское соитие»{Decretales Gregorii IX, Lib.IV, tit.II, c.viii.}.

Что касается плотского соития таким образом помолвленных до достижения совершеннолетия, то, естественно, Церковь относилась к этому явлению отрицательно, но в ряде случаев допускала брачные последствия такого соития из соображений «доброго мира» в соответствии с местными обычаями. В спорных ситуациях доказательства факта совершения плотского соития предпочтение отдавалось показаниям мужа{Decretales Gregorii IX, Lib.IV, tit.II, c.vi.}.