Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство - [39]

Мисс Марпл наклонилась вперед. На ее щеках вспыхнул румянец.

– Не подумаете ли вы, что я чересчур назойлива и чересчур бесцеремонна, если я спрошу вас, что говорилось в этой записке?

Джоанну, напротив, это сильно развлекло.

– О, я не помню, – заверила она старую леди. – Я сама ничего не могу сказать, но, может быть, Джерри?.. Должно быть, что-то совершенно заурядное.

Я торжественно повторил текст записки, насколько мог его вспомнить, и получил огромное удовольствие от того, с каким вниманием выслушала меня старая леди.

Я боялся, что текст разочарует ее, но, возможно, у нее возникла какая-то сентиментальная мысль о любовной истории, поскольку она кивала, и улыбалась, и выглядела довольной.

– Понятно, – сказала она. – Я так и думала, что там было нечто в этом роде.

Миссис Дан-Кэлтроп живо спросила:

– В каком роде, Джейн?

– Что-то совсем заурядное, – пояснила мисс Марпл.

Она задумчиво смотрела на меня мгновение-другое, а потом неожиданно сказала:

– Я вижу, вы очень умный молодой человек, но вам не хватает уверенности в себе. Вы должны быть более уверенным!

Джоанна громко присвистнула.

– Ради бога, не пробуждайте в нем подобных чувств! Он вполне доволен собой и так.

– Потише, Джоанна, – сказал я. – Мисс Марпл меня понимает.

Мисс Марпл вновь принялась за свое вязанье.

– Знаете, – задумчиво заметила она, – совершение удачного убийства должно быть сродни успешному выполнению фокуса.

– Ловкость рук, обманывающая глаз?

– Не только это. Вы должны заставить людей смотреть не на ту вещь и не на то место – это называется «направить по ложному пути», насколько я знаю.

– Ну, – сказал я, – тогда, кажется, все ищут нашего лунатика не там, где надо.

– Я бы и сама ошиблась, – сказала мисс Марпл, – отыскивая кого-то весьма здравомыслящего.

– Да, – задумчиво проговорил я, – как раз это и сказал Нэш. Я помню, он особо подчеркивал добропорядочность убийцы.

– Да, – согласилась мисс Марпл. – Это очень важно.

С этим, кажется, были согласны все.

Я обратился к миссис Дан-Кэлтроп.

– Нэш думает, – сказал я, – что должны быть еще анонимные письма. А ваше мнение?

– Это возможно, я полагаю, – медленно произнесла она.

– Если в полиции так думают, так и будет, не сомневайтесь, – сказала мисс Марпл.

Я упорно продолжал приставать к миссис Дан-Кэлтроп:

– Вы все еще жалеете этого сочинителя?

Она порозовела:

– Почему бы и нет?

– Я не думаю, что могу с вами согласиться, дорогая, – сказала мисс Марпл. – Не в этом случае.

Я горячо заявил:

– Письма довели женщину до самоубийства, они были причиной огромной беды!

– Вы получали такие письма, мисс Бартон? – спросила мисс Марпл Джоанну.

Джоанна прожурчала:

– О да! Там говорились совершенно жуткие вещи!

– Я уверена, – сказала мисс Марпл, – что молодые и очаровательные леди в первую очередь должны были привлечь внимание сочинителя.

– Как раз поэтому я и думаю: очень странно, что Элси Холланд не получила такого письма, – сказал я.

– Позвольте, – сказала мисс Марпл, – это гувернантка Симмингтонов – из тех, кто приснился вам, мистер Бартон?

– Да.

– Может, она и получила письмо, да не хочет признаваться, – предположила Джоанна.

– Нет, – сказал я. – Я ей верю. И Нэш тоже.

– Боже мой! – воскликнула мисс Марпл. – Тогда это очень интересно! Это самое интересное из всего, что я услышала!

Когда мы шли домой, Джоанна сказала, что я не должен был повторять слова Нэша о том, что письма будут приходить еще.

– Почему?

– Потому что миссис Дан-Кэлтроп может оказаться Этим Человеком.

– Ну ты же сама в это не веришь!

– Я не уверена. Она странная женщина.

И мы вновь принялись перебирать возможные варианты.

Двумя днями позже я возвращался в автомобиле из Эксамптона. Там я поужинал и потом отправился назад; к тому времени, как я доехал до Лимстока, почти стемнело.

Что-то не ладилось в автомобильных фарах, и, немного помедлив, пытаясь включать и выключать их, я вышел из машины, чтобы взглянуть, не могу ли я что-то исправить. Потратив какое-то время на эту возню, я все-таки ухитрился в конце концов заставить их работать.

Дорога была пустынна. Никто в Лимстоке не выходит из дома после наступления темноты. Первые дома были прямо передо мной, и среди них безобразно торчало здание Женского института. Оно смутно вырисовывалось в слабом свете звезд, и что-то побудило меня подойти и взглянуть на него. Не знаю, возможно, я уловил мельком неясное движение, словно бы какая-то фигура проскользнула в калитку; если так, то движение это было настолько неопределенно, что не отложилось в моем сознании, однако я внезапно ощутил нечто вроде непреодолимого любопытства к этому месту.

Калитка была слегка приоткрыта; я распахнул ее и пошел во двор. Короткая тропинка и четыре ступеньки вели к двери.

Я постоял мгновение в нерешительности. В самом деле, зачем я здесь? Я не знал; но тут внезапно, совсем рядом, я услышал шелест. Как от шелкового дамского платья.

Я резко повернулся и обогнул угол здания, направляясь туда, откуда донесся звук.

Я никого не увидел. Я пошел дальше и обогнул следующий угол. Теперь я был позади дома. И вдруг, в двух футах от себя, я увидел открытое окно.

Я подкрался к нему и прислушался. Я ничего не услышал, но то ли почувствовал, то ли угадал, что внутри кто-то есть.