Кандидат в маги - [8]

Однако же весь их пыл к расправе был разметен плотным автоматно-пулеметным огнем. И теперь поднялись на ноги и неуверенно замерли в стороне от небезопасного Саши Шума.

– И чего теперь делать? – рассуждал вслух Саша Шум. – В больницу я совсем не хочу возвращаться. Да, кажется, это и не получится… Где это мы вообще?

Нетривиальность Сашиного сознания теперь получила новую форму: все свои мысли он выражал вслух. Это было, наверное, необычно, но самого Сашу совершенно не раздражало.

– А мы, похоже, вляпались, – сказал один из санитаров. – Мы в самую Локализацию влезли…

– Тебя я буду звать Чип, – неожиданно сказал Саша, ткнув в санитара пальцем.

– И теперь нам нет обратной дороги, – всхлипнул второй санитар. – Отсюда, говорят, еще никто не возвращался…

– А тебя – Дейл, – добавил Саша.

– Как скажете, – хором сказали санитары и удивлено посмотрели друг на друга.

Удивляться было чему: они вдруг стали похожи, как близнецы-братья. При этом гориллообразности в их внешности заметно прибавилось. Зато закатанные по локоть халаты неожиданно засверкали свежей белизной, расправились и захрустели крахмалом. Объяснить это обстоятельство не представлялось никакой возможности. Что тут скажешь – Локализация…

– Ну, а теперь, пойдем в Москву, – решительно заявил Шум.

– Как скажете! – повторили Чип и Дейл.

– Что, вы его тоже слышите? – полюбопытствовал Саша.

Санитары кивнули.

– Конечно, слышат, – сварливо произнес Шум. – Здесь все люди становятся нормальными и начинают слышать и видеть то, от чего закрыты в ТОЙ жизни. И все здесь получают по заслугам. Вам, ребята еще повезло. Кстати, хорошо смотритесь.

– Спасибо! – сказал Чип.

– А вы кто? – поинтересовался Дейл.

– Я Шум, – сказал Шум. – Вам же Саша сто раз про меня говорил. А вы все «голоса, голоса, раздвоение, псих ненормальный». Скажите спасибо, что вас за это в гномов не превратили и метро копать не отправили…

– Спасибо! – вместе сказали санитары. – А кто не отправил?

– Не кто, а что! – терпеливо пояснил Шум. – Игра.

– Что за игра? – заинтересовался Саша.

Некоторое время он стоял, запрокинув голову и любуясь синим небом, и из его открытого рта сочилась по щеке струйка сны. Отвратительно, как сказал бы Андрей Алексеевич. Наконец, это занятие надоело Саше, и он решил вернуться к реальности.

– Не игра, а Игра! – важно сказал Шум. – Но не мое это дело, про Игру вам рассказывать. Мое дело – консультировать Кандидата.

– Кого? – переспросил Саша.

– Тебя, – пояснил Шум. – А ты бери этих двоих, и отправляйся в город, к Архивариусу. Он тебе все и расскажет…

– К Архивариусу… – повторил Саша. – А эти мне зачем?

– Это твоя охрана. Телохранители, – пояснил Шум. – Без них тебе никуда. Ты теперь большая шишка.

Саша очень удивился, и где-то в глубине раздвоенной души порадовался за самого себя. И в знак того, что он – действительно важная персона, он достал из кармана и натянул на голову ярко-красный целлофановый пакет. После чего горделиво и несколько надменно посмотрел на замерших в ожидании санитаров.

Пусть все видят: перед ними – очень и очень серьезный человек!

И без лишних слов он потопал в сторону МКАД.

А следом вразвалочку, походкой напоминая хорошо выдрессированных обезьян, отправились санитары.

Игра переходила в свою новую стадию.

3

Крысы и Мясорубщики встретились на заброшенном заводе неподалеку от МКАД.

Таких покинутых заводов было много в Волшебной Москве: ведь не всякое производство могло продолжаться в условиях волшебной Игры. Во-первых, оно стало ненужным – ведь продукция не могла покинуть пределы Локализации. Ну, а во-вторых, просто стало на них некому работать. Волшебная экономика вообще не поддается простому человеческому пониманию.

Зато все эти развалины – отличное место обитания для всяческих подростковых банд. Даже Игра не смогла заглушить известной тяги подростков к соперничеству и взаимному членовредительству. Тем более, что влияние школы ослабло неимоверно: ведь столько глупых и злых учителей заслуженно получили довольно неприглядные личины, были изгнаны из школ и теперь пугали прохожих на улицах волшебного города!

…Крысы вынырнули из темных закоулков завода, оказавшись прямо посреди огромного сборочного цеха Непонятно-Чего.

Это было действительно жутковатое место: брошенное рабочими и инженерами, оно продолжало жить своей собственной жизнью, зверски потребляя энергию из городской сети, двигаясь, шумя и производя на свет какую-то непонятную продукцию самого зловещего вида. Выяснить, что именно делает Завод, бандам не удалось. Но им нравилось само место, которое, впрочем казалось слишком тесным для двух претендующих на него группировок.

И теперь предстояло выяснить: кто станет полноправным собственником этих мрачных залов и коридоров, а кто уберется отсюда навсегда.

Тема шел впереди своих верных Крыс – насупленный, злой, заранее распаливший себя перед предстоящей встречей.

Он чувствовал, что внутренне слишком мягок для настоящей уличной жизни. В этом ему было стыдно признаваться самому себе. А он потому старался усугублять в себе стороны, которые считал «сильными».

– Мы им врежем сегодня! – выкрикнул Тема и пнул валявшуюся под ногой бутылку.