Кандагарская бригада - [4]

Какой-то прапорщик из комендантской роты попытался сделать замечание по поводу отсутствия галстуков. Что ж, бедняга, жаль его, пришлось построить ею в две шеренги, как этому учили в училище. Так они и вошли в «святая святых» – штаб ТуркВО. Тут, конечно, было все по-другому, даже смешно. Бегают туда-сюда майор, подполковники, как в полку солдаты – посыльные. На них ноль внимания.

Встретил молодых офицеров подполковник, весь отутюженный, холеный, как потом выяснилось, из политотдела. Конечно же, их внешний вид ему не понравился: не глаженые брюки, рубашки (это после поезда), без галстуков. Сделав недовольное лицо, он пригласил в какой-то зал для совещаний. Затем, меняя друг друга, рассказывали офицеры округа, что это за страна – Афганистан: немножко истории, проживающие там национальности, про победу революции под руководством НДПА, хотя о многом умолчали. Пришлось самим докапываться до истины.

Например, в НДПА есть два враждующих течения – «хальк» и «парчам», кроме них существует еще около пятнадцати партий (их называли бандформированиями), нейтральную роль играют пуштунские племена, на нашей стороне воюют племена белуджей и другие. За это познание истины многие наши ребята заплатили своими жизнями.

Кроме выпускников-БВО-керов на этих лекциях присутствовали и другие молодые офицеры разных родов войск. Закончилась болтовня, и всех стали по одному вызывать к какому-то начальнику в звании полковника. Обычная бюрократическая процедура. Задали всего один вопрос: «Желаете ли добровольно поехать в ДРА?» Наверное, у всех, как и у Андреева, были удивленные лица. Ведь все ещё в училище рапорта писали. Вышел от этого полковника лейтенант-танкист. Голова опушена, кислая мина на лице. Похоже, даже ростом стал меньше.

– Что случилось? – спросил Зиня.

– Не берут. Говорят, танкистов пока не надо, предложили в город Чирчик на танкоремонтный завод военным представителем, – чуть не плача, сказал лейтенант.

Тут раздался хор голосов: «Дурак, тебе же повезло». Он ничего не ответил, просто отошел в сторону.

Вручили служебные паспорта с открытыми визами, командировочные удостоверения и, как водится, пожелали доброго пути. Туда! А обратно?

– Скорей бы, – с чувством нетерпения сказал Шурик.

Как бы в поддержку его вес дружно вздохнули и пошли на выход из столь «благожелательного заведения». На улице всех охватило необузданное веселье: смех, анекдоты. Кто-то предложил зайти в «лагманную», отметить столь «важное» событие, и все дружно бросились вперед. Никто тогда не знал, что это слово – команда «вперед» – долго будет произноситься каждым из них, да и, наверное, оставшиеся в живых до сих пор его произносят. Дело шло к вечеру. По прибытии в гостиницу собрали свои пожитки, выпили в буфете по стакану сухого вина и легли спать.

В пять утра – подъем, сборы; поехали на «пересылку», то бишь на пересыльный пункт. Оказалось, что зря тащились с чемоданами. Самолет на Кабул только завтра. Куда деваться? Переночевали на «пересылке». На следующий день в шесть утра автобус довез их до военного аэродрома «Восточный», где ждал ИЛ- 18, самолёт-«отпускник». Но быстро только в сказке сказывается, а на деле… Таможенный досмотр, куда стояла огромная очередь. На молодежь особого внимания не обращали. Обычные стандартные вопросы, штампик в паспорте, «предбанник» (огражденное проволокой помещение) и мягкое место в самолете. Взлет. Почему-то всем стало грустно. Каждый из них первый раз в жизни покидал Родину. О смерти, ранениях тогда никто еще не думал. Но в тот момент оборвалась связующая ниточка с домом. Минут через двадцать второй пилот объявил: «Пролетаем государственную границу СССР». Так 8 сентября 1982 года впервые в жизни Андреев оказался на территории другою государства, где шла война…

Кабул. Долетели – не заметили. Находится он как бы в большом котловане. Чтобы не быть сбитыми зенитной ракетой, при заходе на взлетно-посадочную полосу самолет резко ухнул вниз. Еще пара минут – и «отпускник» вырулил на стоянку. Все, кто из отпуска, командировки, вышли и пошли каждый своим путем. Начали спускаться и остальные. Какой-то офицер около трапа все время выкрикивал: «Кто первый раз в Афган, пройти к автомашине ЗИЛ – 131!» При выходе мгновенно обдало жаром, как будто зашли в русскую баню. Сразу все стало липким. Напротив было здание гражданского аэропорта «Кабул». Довольно красивое, с орнаментом в восточном стиле. На ВПП* в основном наши солдаты и офицеры. Возле здания аэропорта – шаровары, рубахи до колен, чалмы и бороды. Полоса постоянно занята: то взлетают «вертушки*», то садятся наши бомбардировщики, изредка гражданские самолеты. Как мы потом узнали, шла операция по уничтожению бандформирований Ахмад Шаха в ущелье Пандшер, потому и была такая суматоха.

Сели в кузов «ЗИЛка», поехали. Тут впервые Андреева охватила мысль: «А может, зря я сюда приехал?» Жара, пыль, тряска – для «БВО-керов» это нормально. В Баку, в сущности, то же самое. Подъехали к огражденному колючей проволокой палаточному городку. Это была «пересылка» в Кабуле. Сдали командировочные удостоверения. Обед, если эго можно назвать обедом (бурдамага плюс клей из лапши, хотя позже и этому были разы). Стали ждать назначения в часть. На следующий день у половины живущих на «пересылке» объявилась болезнь «длинные ноги», выражаясь медицинским термином – жидкий стул. Вино было выпито, но водку никто не трогал. Им объяснили популярно, что один литр водки каждый из них должен поставить тому, кого он заменяет («заменщику»). Поползли слухи, что если коменданту «пересылки» дать бутылку водки, то он может пристроить в более или менее спокойное место.