Камешки на ладони - [43]

Шрифт
Интервал

…В часы,
Свободные от подвигов духовных,
Описывай не мудрствуя лукаво
Все то, чему свидетель в жизни будешь:
Войну и мир…
* * *

Когда фамилия становится именем, она начинает обладать некоей магией, так что мы уже не думаем о фамилии. Разве мы когда-нибудь вспоминали, что Толстой (несмотря на облагораживающе-смещенное ударение) все же не более чем толстый? Разве когда-нибудь мы задумывались, что фамилия нашего великого поэта происходит от будничной пушки, из которой палят? Блок воскликнул даже: «Веселое имя – Пушкин!» Так что же веселого в паляшей пушке? Но имя это – дополним – не только веселое. Оно светлое, скорбное, грустное, яркое, утонченно-изысканное, простое, народное, мудрое, романтическое, страдальческое, великое, оно – Пушкин.

* * *

Сидишь, пишешь прозу. Написал несколько страниц. Время еще есть. Можно написать еще две-три странички. Можно. Но я останавливаю «станок». Я знаю, что завтра с утра я эти две-три странички напишу лучше.

* * *

В ЦДЛ парикмахер Соломон. Ему, наверное, уж к восьмидесяти. Одиннадцати лет его где-то в Курске (или Брянске) отдали в мальчики парикмахеру, и с тех пор он связан с этой профессией. За жизнь он сформулировал два афоризма.

1. Если вы садитесь в кресло, а мастер спрашивает: «Как вас подстричь?» – уходите, это не мастер.

2. Лучше ходить заросшему и лохматому, чем плохо подстриженному.

* * *

В областном городе, в солидном учреждении на лестнице по серому цементу нарисована бордовая ковровая дорожка (суриком). Вот так оно и получается: там, где быть бы ковровой дорожке, просто накрашено суриком.

* * *

В Бурятии, на берегу Байкала, в колхозе угощали омулевой ухой. Председатель колхоза (а ездили мы туда осматривать обломки знаменитого Посольского монастыря), подвыпив вместе с нами и равноценно захмелев, восклицал время от времени: «Главное для меня – это погрузочно-разгрузочные работы!» Поговорим-поговорим о чем-нибудь другом, а он опять возьмет и проникновенно воскликнет: «Нет, главное для меня – это погрузочно-разгрузочные работы!»

* * *

Свойственно ли животным чувство скуки? Не тогда, когда животное может обрадоваться встрече с тем или иным человеком, главным образом с хозяином (и значит, можно сказать, что оно по этому человеку, по хозяину, скучало), а просто чувство скуки, когда животное предоставлено само себе? Скучают ли кошка, собака, лошадь, не говоря уж о диких животных, находясь в одиночестве? Но опять же в естественных условиях, а не в клетке, скажем, где животное может тосковать по свободе.

* * *

Сейчас, с развитием сувенирной индустрии, большой упор на декоративные шариковые ручки. Каких только нет! И в виде сигареты, и в виде большого (восьмидюймового) гвоздя, и в виде отбойного молотка и так далее. Есть декоративные шариковые ручки-гиганты. Думаешь: вот купить такую – и пиши целый год. Потом вспоминаешь, что у всех у них внутри (даже если она величиной с бутылку) одни и те же маленькие стержни за восемь копеек.

* * *

В кулуарах какого-то большого писательского собрания произошла моментальная пикировка между Фазу Алиевой и Васей Федоровым. Фазу шла вся увешанная умопомрачительными (и многочисленными) дагестанскими украшениями: серьги, ожерелья, браслеты, кольца. Почти как новогодняя елка.

– Да, – игриво сказал, прищурившись, Вася, – это все великолепно, но подозреваю, что очень долго их в случае чего приходится снимать.

– Когда я хочу, я снимаю их мгновенно, – не менее шутливо парировала Фазу.

* * *

А по-моему, Колумб, притом что он действительно доплыл до Америки, совершил величайшую в истории человечества мистификацию. Нет, конечно, до Америки он доплыл, это – факт. Но теперь достоверно известно, что он так упорно и настойчиво пускался в свои плавания, потому что располагал какими-то древнейшими картами, на которых Америка была уже обозначена.

* * *

Ахмедхан Абу-Бакар рассказал мне, что в старину дагестанец-мусульманин, хотя бы у него было и четыре жены, никогда, ни разу в жизни по своим религиозным законам и правилам не видел обнаженного женского тела. Супружеская жизнь происходила в полной темноте. Каково же им стало, когда всюду – на картинах, в кино, на пляжах – начали им показывать голых женщин.

* * *

Известно, что икону иногда вставляли в киот, то есть в раму со стеклом. И вот я спрашиваю у одной бабки:

– Говорят, у вас на чердаке есть старые иконы. Не покажете мне?

– Иконы? Да куда же они годятся? Они же без стекол.

* * *

Мой друг – писатель из небольшой автономной республики. Как и все мы, утром он разворачивает газету, местную. Его жена сама газет не читает, но, хлопоча на кухне или пробегая мимо, задает всегда один и тот же вопрос: «Ну что, кого сняли?»

* * *

Вообще-то я люблю кошек, считаю их умными и даже предпочитаю собакам. Но однажды поймал себя вот на чем. Одной собаке, подбежавшей ко мне во время прогулки, я стал говорить:

– Добренький песик, добренький.

А ведь кошку таким человеческим качеством не наделишь.

* * *

Наверно, многим еще памятно, как в Азербайджане, в Баку, семья Берберовых держала в квартире льва и как он однажды начал там всех грызть направо-налево. Тогда объясняли по-разному: жара, да еще появилась у них пума, а у пумы течка и так далее. Но недавно человек, занимающийся психологией животных, объяснил это мне по-своему.


Еще от автора Владимир Алексеевич Солоухин
Трава

1972-1978ruruLT NemoFBTools, XML Spy, MS Wordhttp://lib.ru/PROZA/SOLOUHIN/trava.txtВладимир КоробицинSoloukhin_Trava1.0Владимир Алексеевич Солоухин; ТраваВладимир Алексеевич Солоухин; Созерцание чуда. Издательство: «Современник», Москва, 1986Москва1986Впервые опубликовано: Солоухин В.А. «Трава». Наука и жизнь. № 9-12. 1972 годВладимир Алексеевич Солоухин (1924-1997)ТраваНьютон объяснил, – по крайней мере так думают, – почему яблоко упало на землю. Но он не задумался над другим, бесконечно более трудным вопросом а как оно туда поднялось?Джон РескинНаиболее выдающаяся черта в жизни растения заключена в том, что оно растет.К.


Мститель

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Григоровы острова

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жить на земле

«Своеобразный и глубокий художник, В. Солоухин пристально и напряженно всматривается в мир, замечая и отмечая в памяти все неповторимые подробности этого вели­кого и многоликого мира. Высшее для себя счастье художник видит в том, чтобы сражаться под знаменем коммунизма, под знаменем света и добра. Он видит счастье в вечном предвкушении завтрашнего, в упоении новизной.».


Время собирать камни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Камешки на ладони [1982]

«Книга известного поэта и прозаика состоит из небольших миниатюр, лирических заметок, рассказывающих о сути художественного творчества, о прошлом и настоящем нашей страны, обо всем ярком и неординарном, что выхватывает острый глаз писателя из повседневной жизни». Новые (по сравнению с изданием 1977 года) миниатюры-«камешки» имеют подзаголовок *, старые — * * * [прим. верстальщика файла].


Рекомендуем почитать
Две матери

Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.


Горе

Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.


Королевский краб

Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.


Скутаревский

Известный роман выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Леонида Максимовича Леонова «Скутаревский» проникнут драматизмом классовых столкновений, происходивших в нашей стране в конце 20-х — начале 30-х годов. Основа сюжета — идейное размежевание в среде старых ученых. Главный герой романа — профессор Скутаревский, энтузиаст науки, — ценой нелегких испытаний и личных потерь с честью выходит из сложного социально-психологического конфликта.


Красная лошадь на зеленых холмах

Герой повести Алмаз Шагидуллин приезжает из деревни на гигантскую стройку Каваз. О верности делу, которому отдают все силы Шагидуллин и его товарищи, о вхождении молодого человека в самостоятельную жизнь — вот о чем повествует в своем новом произведении красноярский поэт и прозаик Роман Солнцев.


Моя сто девяностая школа

Владимир Поляков — известный автор сатирических комедий, комедийных фильмов и пьес для театров, автор многих спектаклей Театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина. Им написано множество юмористических и сатирических рассказов и фельетонов, вышедших в его книгах «День открытых сердец», «Я иду на свидание», «Семь этажей без лифта» и др. Для его рассказов характерно сочетание юмора, сатиры и лирики.Новая книга «Моя сто девяностая школа» не совсем обычна для Полякова: в ней лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия — сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени.