Камер-юнкер - [9]

– Охотно верю, князь. – Государыня на мгновение задержала на мне взгляд – и потянулась за чаем. – Вам наверняка известно, что Госсовет недавно предложил закон, строго регламентирующий положение и численность службы безопасности и личной охраны родов. И я собираюсь его принять.

Конечно же, я слышал – от деда. Только никто из нас пока не знал, кому именно принадлежала идея: то ли Одаренным аристократам, которые не могли себе позволить нанять много людей, то ли Багратиону… А может, и самой государыне – она-то уж точно вряд ли желала появления у родов личной гвардии.

– Не сомневаюсь. – С готовностью закивал я. – И мы с дедушкой всецело вас поддерживаем. В нынешние времена не стоит оставлять свои владения без охраны, но защиту государства все-таки должна обеспечивать армия. Мне же вполне хватит и сотни-другой человек… не более.

И еще столько же – у будущего мужа Воронцовой, кто бы им ни стал. И у Андрея Георгивича – в соответствии с баронским титулом. И у каждого из вассалов деда – даже если всю эту ораву придется содержать на деньги рода. Итого – не меньше тысячи-полутора бойцов уже через полгода. А если еще и усилить их панцерами и бронеавтомобилями…

Но об этом ее величеству знать не обязательно.

– Сто человек… рота, – задумчиво проговорил Багратион. – Действительно, не такая уж и грозная сила. Но могу я полюбопытствовать – для чего это нужно?

– Вашей светлости не хуже моего известно, чего стоит кучка преданных людей в нужном месте. И в нужное время. – Я выдержал взгляд Багратиона, не шелохнувшись. – Тогда, на «Бисмарке», нам повезло. Но в следующий раз может и не повезти – и я хочу быть готовым. Чтобы мне или даже вам не пришлось действовать в интересах страны и короны в одиночку.

– Страны и короны? – Государыня опустил чашку обратно на столик. – Или все-таки в интересах фамилии Горчаковых?

Я подобрался. Если все, что ее величество говорило раньше, могло быть и безобидным намеком, то это тянуло чуть ли не на полноценное обвинение. Не в государственной измене, конечно…

Но проглотить такое – почти то же самое, что самолично признать вину!

– Интересы фамилии Горчаковых всегда были неотделимы от интересов короны, – твердо проговорил я. – И я искренне желаю, чтобы так было и впредь… Ваше величество.

Отповедь, похоже, сработала: государыня несколько мгновений пристально смотрела на меня – и все же не выдержала и первая отвела взгляд. Багратион едва слышно вздохнул. Не знаю, чего он ожидал и чего хотел от всего этого, но оно явно не доставляло ему удовольствия.

– Как и я, князь. – Государыня устало вздохнула. – И все же не могу не сказать, что многое из того, что вы сейчас делаете, кажется мне сомнительным и даже опасным. За последний месяц Горчаковы наняли сотни, если не тысячи человек. Рабочих, отставных полицейских, солдат, уволившихся из гвардии… даже офицеров.

– Не вижу в этом ничего дурного. – Я пожал плечами. – Мне нужны люди, а людям – работа.

– А сколько из этих людей не так давно вышли на улицы города с оружием в руках? Сколькие так или иначе связаны с народовольцами или с покойным Куракиным? – Государыня нахмурилась и чуть подалась вперед. – Вы задумывались об этом, князь?

– Разумеется, ваше величество, – кивнул я. – Но не в моих силах беседовать с каждым, чтобы выявить вольнодумцев. Я знаю, что многие из столичной знати готовы закрыть свои фабрики – лишь бы не дать вчерашним бунтовщикам заработать свои детям на кусок хлеба. Одаренные уже полтора месяца отыгрываются за одну единственную ночь, и пустят по миру тысячи людей за прегрешения кучки обезумевших террористов-радикалов.

– Кучки террористов?! – не выдержала государыня. – Вы сами видели, что тогда творилось и стен дворца, князь – и это мало напоминало… кучку террористов.

– Но все-таки было ею, ваше величество. – Я заговорил совсем тихо и осторожно, чтобы не вызвать бурю. – Террористы всегда остаются всего лишь преступниками, и совершенно неважно, сколько их – один, десяток, сотня или целая тысяча. Нельзя судить целое сословие за поступки отдельных его представителей… Я прекрасно понимаю, что Империи сейчас нужна крепкая рука. – Я сделал паузу и уже чуть громче закончил: – Но не меньше ей нужны милосердие и благоразумие.

Несколько мгновений мы все сидели молча. Не знаю, удалось ли мне хоть немного переубедить государыню – но больше она не возражала. Зато вместо нее вдруг заговорил Багратион.

– Узнаю дедову школу, – усмехнулся он. – Горчаков-старший всегда отличался незаурядными ораторскими способностями… Правда, он-то скорее призывал бы к массовым казням.

– Я – не мой дедушка. – Я вложил в голос столько льда, сколько смог. – И уж точно не собираюсь карать всех подряд. Вряд ли хоть кто-то из вас считает, что в Петербурге пролилось еще недостаточно крови.

– Конечно же, вы в чем-то правы, князь. – Государыня отвела взгляд и откинулась назад. – Но, как бы то ни было, уже скоро с этим придется разбираться не мне.

Наверное, мне стоило тут же задать вопрос – или наоборот, учтиво молчать, позволяя ее величеству объяснить столь… странные слова. Но вместо этого я с размаху опустил обе ладони на подлокотники кресла. В голове тут же родилось с десяток версий – и одна была хуже другой.