Каменка - [16]
Молчан вышел через калитку и повел Володарова по все той же заросшей сорняками и травой улице в центр села. Большую часть пути они шли молча, иногда перекидываясь парой слов о погоде, но не больше, пока не дошли до пере-крестка. Единственного полноценного перекрестка в Камен-ке. Здесь сходились две основных улицы села.
— Что это? — поинтересовался Володаров, показав пальцем на остатки разрушенного здания, торчавшие из зарослей ку-старника, по правую сторону от улицы, по которой они шли.
— Церковь наша, — ответил Молчан. В его голосе промель-кнула едва заметная нотка тоски.
— А что случилось?
— Ну а ты как думаешь? Развалилась, ясное дело. Чего ж еще?
— Нет, в смысле, как это произошло?
Молчан пожал плечами то ли, не зная, что ответить, то ли вовсе не желая отвечать. Володаров заметил это колебания и решил слегка надавить.
— Ее тоже местные разворовали?
Это сработало.
— Чего?! — возмутился Молчан, будто его самого только что обвинили в краже. — Ты таких глупостей на людях-то не бол-тай. Я еще ничего, знаю, что ты не со зла, а вот наши могут за такое и по роже двинуть. Не посмотрят, что ты милиционер, — он сделал акцент на последнем слове. — Нет, Геннадий Павлович, в отличие от тебя, эта церковь могла в Каменке действительно навести порядок. Но, видать не судьба. В семьдесят шестом ей в крест на куполе молния попала. По-лыхнуло, будь здоров. Никто и сообразить не успел, а когда опомнились, уже поздно было. Три человека погибло, а попа еле спасли, но толку с того мало. На всю жизнь калекой остался.
— Печально слышать.
— Конечно, печально. Так что впредь не беги поперед па-ровоза, думай, прежде чем сказать. У нас народ хоть и тянет, что плохо к полу прибито, но делает это не от плохого харак-тера. Они, может, и рады были бы жить по-другому, но выбо-ра им никто не дал. Не нужно их в это носом тыкать.
— Согласен, прошу прощения, — искренне извинился Во-лодаров, и тут же переспросил. — А что вы имели в виду, ко-гда говорили, что церковь могла здесь порядок навести лучше меня?
— Да то и имел. Ты все одно человек не суеверный, тебе не понять.
— Верно, не суеверный. Но мне еще здесь работать, жить. Должен же я разобраться, что у вас за люди и как с ними об-ращаться.
— Как-как? Как с людьми и обращайся. Им… нам особого ухода не нужно. Мы-то здесь уже не первый годик выжива-ем, приучились. А вот за тобой присмотр на первое время пригодится. Как поймешь, что от суеверий есть прок, воль-ешься, так сказать, в Каменское болото, тогда и вернемся к вопросу о твоей полезности.
Молчан провел Володарова мимо остатков церкви, затем повернул налево, на вторую полноценную улицу села. Прой-дя метров сто — сто пятьдесят, он остановился у двух одно-этажных кирпичных зданий.
— Вот, вариант номер раз, — он показал на здание слева.
— Что это? — не понял Володаров.
— Гордость и стыд Каменки — наш клуб, — продекламиро-вал Молчан. — Он же сельсовет, он же дворец культуры, он же дискотека.
— Выглядит как заброшенный сарай.
— Это и есть заброшенный сарай. Но ты на красоту не об-ращай внимания. Главное, что стены еще стоят, крыша не течет… почти, а внутри есть куча кабинетов, которые ты мо-жешь занять. М? Как тебе? — он широко улыбнулся, глядя Володарову прямо в глаза, будто был не сельским головой, а хитрым продавцом, пытавшимся впарить незадачливому клиенту некачественный товар.
— Куча кабинетов, говорите?
— А то! Целых три! Две гримерки и кладовая. В придачу есть актовый зал, в котором можно проводить массовые до-просы с пристрастием, и танцы. Стульев-то нет давно, — он коротко хохотнул.
— Многообещающе, — протянул Володаров, имея в виду со-всем не это.
— Еще бы! Когда наши узнают, что к ним из райцентра цельного участкового выделили, сразу к тебе ломанутся. А тут бац! У тебя актовый зал под рукой. Небось все село в него разом влезет. Еще и место останется.
— Вы, Валера, зря шутите. Дело ведь серьезное.
— А я и не шучу. В актовом зале поместятся все, вот те крест, — он быстро перекрестился.
Володаров бросил на него косой взгляд, затем вздохнул и спросил: — Какой там второй вариант был?
Смотря на сарай-клуб, Гена видел в нем все, что угодно, но только не кабинет участкового. Само по себе здание было не так уж плохо и еще могло когда-нибудь сослужить хоро-шую службу. Просто Володарову оно не нравилось, вызывало какое-то странное, неприятное ощущение тревоги в душе. Не нравилось и все тут. Точка.
— Второй немного похуже будет. Да и идти далековато. Может ну его? А? Ты же еще даже внутри не был. Давай зай-дем, я тебе все покажу…
— Не стоит, — с небольшим нажимом отказался Володаров.
— Ну как скажешь, Геннадий Павлович. Как скажешь. Пойдем.
Молчан развернулся и быстро зашагал вдоль по переулку между домами.
— Во!
— Это оно?
— Оно самое. Я же говорил, что надо было на клуб согла-шаться.
Володаров пока еще не совсем понимал на что именно смотрит. Второй вариант отличался от первого кардинально. И эти различия были явно не в лучшую сторону. Небольшое (гораздо меньше сельского клуба) одноэтажное здание нахо-дилось почти на самом краю Каменки. На вид оно было сильно потрепано и переживало не лучшие времена. Вытя-нутый прямоугольник, окрашенный темно-синей краской, одной стороной смотрел в центр села, а другой — в заросли кустарника, отделявшие его от соседнего поля. В центре фа-сада к нему была приставлена деревянная пристройка, по всей видимости служившая тамбуром. От времени и отсут-ствия ухода доски покосились, накренились немного влево, что создавало иллюзию, будто они-то как раз ровные, а наклонен весь остальной дом.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Интернет-легенда о хаски с чудовищной улыбкой может напугать разве что впечатлительного подростка, но хаски найдет средства и против невозмутимого охранника богатой дачи…
В книге впервые собраны мистико-фантастические рассказы Е. А. Нагродской (1866–1930), одной из самых популярных писательниц дореволюционной России, автора нашумевших в то время эротических бестселлеров и произведений о женском «раскрепощении» — а также, несмотря на устоявшуюся «бульварную» репутацию, писательницы оригинальной и бесспорно заслуживающей внимания.
В книге впервые собраны фантастические рассказы известного в 1890-1910-х гг., но ныне порядком забытого поэта и прозаика А. Н. Будищева (1867–1916). Сохранившаяся с юности романтическая тяга к «таинственному» и «странному», естественнонаучные мотивы в сочетании с религиозным мистицизмом и вниманием к пограничным состояниям души — все это характерно для фантастических произведений писателя, которого часто называют продолжателем традиций Ф. Достоевского.
Покой обычного провинциального ВУЗа нарушает серия загадочных и тревожных событий. В цепь событий вовлекается компания друзей. Позднее, выясняется, что это жесточайшая цепь, ведущая в небытие, и только выдержка, крепкая дружба, сплоченность коллектива и взаимная любовь — главный козырь друзей, в противостоянии этому жестокому явлению. Сумеют ли они выпутаться из завязанной крепкими узлами, страшной ситуации? Все ли выдержат это чудовищное испытание, и к каким последствиям приведет их риск и поход на самые крайние меры? Что будет добром, а что злом? Будет ли каждый по-своему прав? Найдет ли каждый свою истину? Познает ли каждый главный закон своей жизни? Произведение построено на противопоставлении добра и зла, преданности и предательства, жадности и щедрости, крепкой дружбы и ненависти, любви и измен, строгой науки и необъяснимой мистики. Советы при чтении: 1. Нарисовать у себя в воображении портрет каждого героя и «подружиться с ним». 2. Ощутить себя в их компании и вместе с ними пройти сложный путь, переживая и радуясь за них, как за своих. 3. После важных глав, сделать перерыв и осмыслить прочитанное.
Читатель напрасно стал бы искать в энциклопедиях имя Хью Дэвидсона — это был лишь псевдоним, под которым публиковал «черные» или «странные» фантастические произведения один из пионеров американской научной фантастики и мастер космической оперы Эдмонд Гамильтон (1904–1977). В книгу вошел роман «Властелин вампиров», где действуют бесстрашный оккультный детектив доктор Дейл и его ассистент Харли Оуэн, а также рассказ «Вампирская деревня» — произведения, сыгравшие заметную роль в становлении вампирического жанра.
С первых десятилетий XIX века вампиры, упыри, вурдалаки и неупокойные мертвецы заполнили страницы русской прозы и поэзии. В издание вошло свыше тридцати произведений русской вампирической прозы XIX — первой половины XX века, в том числе многие затерянные рассказы и новеллы, пребывавшие до сегодняшнего дня в безвестности как для читателей, так и для исследователей. Собранные в антологии «Красногубая гостья» произведения убедительно доказывают, что область русской литературной вампирологии много богаче, чем представляется даже подготовленным читателям и иным специалистам.