Камень в руке - [16]

— Слушай, может быть, это «гастролер»… может — проделки Ковена, а может — вообще что-то из Иного. Я к этому не имею абсолютно никакого отношения. На меня самого, только что, напали! — Выложил я свой последний «козырь».

— Именно поэтому ты еще дышишь.

— В вампиров, я так понял, вы не верите? — поинтересовался я.

— Ну мы же не полные идиоты. — Рассмеялся Зеленкин, и, вслед за ним, рассмеялись два других векиста. Дрессированные обезьянки.

— Понятно. Отвертеться не получится…

— Вертеться бесполезно. Убийство совершил чародей. Это и дураку понятно. Вопрос лишь в том, как его зовут.

— Как на счет Антония Литова?

— Вот они, чародеи, вы даже не знаете, что такое дружба. Только пригрозишь — сдаете друг друга с потрохами, лишь бы свои шкуры спасти.

— Я делаю это не из-за страха, а потому что хочу остановить убийства.

— Надо же… — майор демонстративно вздохнул.

— У большинства чародеев нет высоких моральных принципов. У меня — есть. Так что там с Литовым?

— Чист как стеклышко. Не забывай, что он — соглядатай. Если бы он был виновен, то это было бы уже известно всем кабалам Пакта.

— Не забывайте так же, что он — МОЙ соглядатай, а значит, если бы убийцей был я, то это тоже было бы известно всем кабалам Пакта. От него же.

Тут следует сделать небольшое отступление. Когда мне было семнадцать лет, два чародея пытались заставить меня служить своим целям. Когда я отказался — попытались убить. И, наверняка, убили бы, если бы мне не помог их бывший заклятый враг, который, на тот момент, был их пленником. Джозеф. Они погибли, но репутация мерзавцев была столь безупречной, что мало кто верил в их заговор.

Был огромный скандал и долгие разбирательства. В результате, меня все-таки оправдали. Но взяли с меня слово о невыезде из города и доверили мне содержать Джозефа. А Литову — стеречь меня и докладывать обо всех моих промашках. Так мы с ним и познакомились. Позже, несмотря на то, что Антоний был раза в два старше меня, мы подружились.

— И ты снова прав, чародей. — Векисты отпустили меня. Аркадий Зеленкин протянул мне мою трость и шляпу. — Держи. Но постарайся найти убийцу через неделю. Иначе… мы снова придем за тобой.

Сотрудники СВК запрыгнули в моторную лодку, на которой, по всей видимости, приплыли, и куда-то отчалили. У меня была неделя. В принципе, не так уж мало… но не так уж и много.

Глава 11

Жизнь — жуткий водоворот. Не успеешь оглянуться, как тебя уже затянуло и несет в неизвестном направлении. Едва вам начинает казаться, что со всеми важными делами уже покончено, и можно отдохнуть, как на голову обрушивается масса еще более важных дел.

Итак, события приобрели неожиданный поворот. Теперь я — главный подозреваемый. Меня взяли в оборот векисты, а скоро в город прибудут все представители Пакта. Еще у меня на хвосте МВД и Служба Безопасности. А если Груджиеву вздумается доказать, что Александров — полный придурок, потому что решил нанять меня, то еще и городская прокуратура. Теперь я под двойным колпаком и увяз по самое горло, а обстоятельства не дают мне ни малейшей зацепки для того, чтобы вырваться.

И вот опять я с трудом приволок ноги в свою квартиру. Весь мокрый и побитый. В общем — трудовые будни. И они не сулили мне ничего хорошего: поднявшись на свой этаж, я сразу же увидел Илью Валентиновича. Проклятый управдом, что ему еще нужно?!

— Здравствуйте, господин Врасков. — Елейным голосом произнес этот небольшого роста и плотного телосложения человек средних лет, натягивая на свою звериную физиономию лицемерную улыбку. В одежде — как всегда безвкусица: зеленые брюки под вязаный свитер бежевого цвета и черный кожаный пиджак. Лучше бы уж этот пиджак был коричневый, тьфу…

— И Вам не болеть, Илья Валентинович. — Безразлично бросил я, доставая ключи от квартиры и вставляя их в замок.

— Уж об этом не беспокойтесь, господин Врасков, а вот об общем благе для нашего подъезда — нужно бы.

— Что? — Я поперхнулся.

— Я только сейчас вспомнил, что Вы не заплатили за ремонт два месяца назад, а так как мастера, его, собственно, и делавшие, купили на собранные деньги себе водки и ушли в запой, этот процесс затянется. А еще, знаете ли, долги имеют свойство накапливаться, ибо…

— Сколько?

— Что, простите?

— Сколько я должен?

— Десять тысяч. Иначе я отключу Вам свет, газ и воду.

— Это вымогательство!

— Так! Это в чем Вы меня обвиняете?! Немедленно прекратите свои экстремистские клеветнические выпады! — Театрально повысил голос он.

— Ах, черт… — Я метнулся в квартиру, взял со стола десять тысяч Александрова и вынес их негодующему управдому. Он брезгливо взял их, извлек из пачки одну купюру, после чего поднял её вверх на свет, чтобы удостоверится, что она не фальшивая.

Наконец, удовлетворив свой пытливый умишко, Илья Валентинович засунул эту купюру в карман пиджака и пошел по ступенькам вниз.

Ну вот, теперь мне придется заниматься этим делом еще и бесплатно. А не заниматься не могу. Во-первых, совестно, жалко красивых девчонок, а во-вторых — опасно для жизни. Или СВК повесят на меня всех собак, поймают и пустят пулю в затылок, или свои же чародеи сделают то же самое и казнят как отступника, или сотрудники СБ и МВД меня посадят за решетку, может, даже уберут пулей снайпера, мстя за нераскрытое дело.