Камень третий. Дымчатый обсидиан - [3]
— Вам он известен как Хансай Донал, — сказал Гердон как плюнул, настолько ему претила любая мысль о Сайнаре. Но даже сейчас он не упомянул настоящего имени брата. Нет уж: пусть эти двое вырвут его с кровью, как и все остальное.
— За что? — был вопрос.
— За Мечту… — ответил Гердон горячо. И вновь — знакомый отблеск былого фанатизма в глазах, потускневший с годами, но живой назло всему…
Сайнар… Сохраняющий Жизнь. Презирающий фанатизм, без всякой оглядки на себя самого… Полный идиот, по мнению Гердона Лориана. И — любимец судьбы и везунчик с самого детства.
Старик-Гердон ненавидел своего сводного брата точно так же, как Гердон-мальчик… О, такая ненависть с годами не тускнеет!.. Старший, родной сын, потомок Малконемершгхана, опора и надежда Ордена — Сайнар всегда и во всем был первым, без всякого стеснения загребая горстями дары судьбы, за которые Гердону нужно было сражаться с целым морем проблем и препятствий.
Все было на стороне Сайнара. Отец. Орден. Удача…
…Но Гердон научился побеждать незримо. Если бы Сайнар только знал, какую игру вел его младший брат! Если бы знал, что большую часть жизни он, сам того не ведая, отплясывал безумные танцы под дудку Гердона…
Но тот не выдал своих тайн и планов. Даже под пытками, когда ему медленно, со знанием дела вновь и вновь переламывали едва сросшиеся пальцы, уродовали лицо, терзали тело железом и магией… да, Сайнар не поскупился, нанял мастеров, лучших из лучших… но Гердон молчал. И, видимо, Мечта, она и только она, помогала вынести все это и хранила его безумия…
А потом, разорвав адскую цепь мучительных дней, пришла Нани…
Гердон увидел ее сквозь кровавый туман. Взрослая, сильная женщина с решительным взглядом… а он помнил ее юной девушкой!..
…И никогда не ценил, насколько она была умна и талантлива: Нани Фай сумела исполнить то, что испокон веков были вольны творить лишь миродержцы… Гердон не поверил в случившееся, когда, вновь обретя зримые очертания, браслеты на его запястьях хрустнули, открываясь, и звонко упали на пол темницы…
Ирония… какая ирония!.. Вновь свободный, действующий маг, он остался таким же беспомощным. Тело Гердона было истерзано пытками; боль туманила разум и взор. Он едва мог идти, опираясь на плечо Нани, что уж говорить о магии…
Пробиваться к свету пришлось с боем.
В жилах Нани текла кровь диких файзулов — это бесстрашные, могучие воины. Но и их силе есть предел, как есть предел всему…
«Уходи,» — сказала она, одной рукой зажимая рану на плече, другой подавая Гердону кристалл перемещения. Она смотрела так храбро и самоотверженно, эта незнакомо-взрослая Нани… и Гердон повиновался. Первый кристалл перебросил его за две мили от проклятого подземелья, где его держали. Кроны деревьев закрывали небо, пели птицы… даже не верилось, что он в безопасности… У корней древнего драконника он нашел следующий кристалл — и увеличил еще на две мили расстояние между собой и своей темницей. И дальше, дальше, пока не оказался в конечной точке пути — здесь, в Зеленой Дельте, царстве вечного Нигде и Ничто, в котором ни одна живая душа не решилась бы его искать.
Беспомощный и страдающий, он два дня ждал здесь Нани, а потом вдруг понял: она не придет. Никогда.
Ясное, сквозящее мертвенным холодом понимание… Тогда он выбросил последний кристалл в болотную воду, навсегда отрезав себя от остального мира…
Он не знал судьбы той, что погибла за него. А было все так…
…Кристалл перемещения, который секунду назад держали окровавленные пальцы Гердона, с хрустальным звоном упал на серые камни.
Долгий, мучительный миг Нани Фай смотрела на него. Ей ничего не стоило отправиться следом. И отныне быть с любимым мужчиной всегда. Но эта Нани была уже не нежным влюбленным ребенком, витающим в облаках, а взрослой женщиной, сполна хлебнувшей горя в жизни. Она понимала совершенно ясно: эта новая жизнь будет наполнена худшим из одиночеств — нет ничего тяжелее, чем быть рядом с любимым и понимать, что он никогда не будет твоим. Никогда.
…Тяжелая рукоять меча опустилась на маленький хрупкий кристалл, превратив его в бесполезное тусклое крошево…
Врагов было много — целая армия: должно быть Сайнар очень боялся брата, раз нанял ему стольких палачей… Из этого боя нельзя было выйти живым. Но Нани Фай, дочь величайшего из вождей файзулов, продала свою жизнь очень дорого…
— …они убили ее, Гердон, и эта смерть на твоей совести… — вновь сквозь туманную память проник голос Влады Воительницы. И угрюмое молчание Серега было тяжелым и зримым.
Гердон вздохнул и опустил плечи. Он ничего не мог ответить на это. Сердце наливалось свинцовой тяжестью неизбывной вины и бесконечным сожалением… Это было сильнее его. Ох, не такого разговора он ждал…
— Хватит!!! — в сердцах произнес Гердон, рывком подняв голову.
— Тогда я тебя спрошу, — впервые заговорил Серег. Голос его не предвещал ничего хорошего. — Кто стоит за похищениями Хор? Кто это сделал? И зачем?
— К чему вопросы! — и издевкой сказал Гердон и усмехнулся: — Давай, потроши мою память, Инквизитор! — он дико захохотал.
— Как скажешь… — угрюмо произнес Серег и внимательно посмотрел на свою жертву.
Университет магии назывался — ни больше, ни меньше — Небесной Цитаделью. Огромный замок не спеша летел по небу, окруженный витиеватыми облаками водяного пара. Вид до горизонта — из каждого окна, причем каждый день новый. Два миллиона студентов были настоящими кругосветными путешественниками и за время обучения (от 5 до 15 лет, в зависимости от кафедры) успевали облететь чуть ли не весь мир.
Это дневник сказочника. Бальгар — 18-летний парень, студент биофака, но у него есть особый талант — находить в событиях обычной жизни ключи к сказкам. Очень рекомендуется тем, кому мир кажется скучным и безнадежным. Окрыляет.Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли… и пахли зеленым чаем… На траве лежал крылатый человек…
Ни ростом, ни, судя по взгляду, опытом, ученик миродержцев не отличался, НО: на груди у него на какой-то бестолковой веревочке болтался крупный харуспекс с ОТКРЫТОЙ лицензией. Есть о чем задуматься…
В отличие от отца, Карина Каргилл очень уважала древние сказания и всегда обращалась к ним. Так вот, сразу в нескольких из них упоминалось это сияние, не угасающее ни днем, ни ночью. Там говорилось, что все харуспексы образовались из остывшего вулканического стекла: оно почернело, когда жар вулкана угас. Но были и такие, что сохранили в себе этот первозданный жар… Красный глаз, Горящий Обсидиан, Око войны — много имен давали одному и тому же явлению, но ни одно из них не было добрым, словно светящиеся изнутри камни прокляты.
Аннотация: Заключительная часть, где заканчивается Зимняя Веда и начинается Весенняя.
Аннотация:…книга — дверь в иной мир… и картины, и мечты, и музыка… тоже двери. И есть люди, кому дано их открывать… Или придумывать?.. Существует ли что-нибудь там, где нас нет? Есть ли мир, вспыхнувший в воображении художника, писателя, поэта… в общем, творца… есть ли?
В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.
«На пороге» — научно-фантастическая повесть, рассказывающая о противостоянии человеческой цивилизации и таинственной космической расы, стремящейся превратить Землю в огромный полигон для реализации своих безумных идей. Человечество оказалось на пороге новой эпохи, и судьба всего мира зависит от усилий нескольких пытливых учёных, бьющихся над тайнами внеземных технологий и пытающихся познать предназначение разума. В сборник также вошли рассказы разных лет.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.