Камень духов - [63]

Площадь перед собором была полна народу. От мундиров и кирас рейтар, цветных пончо ранчеро и белесых тильм пеонов рябило в глазах. Как только Герера и Мария появились на крыльце, громыхнула пушка и ударил колокол, раздались приветственные крики, кто-то кинул под ноги молодым цветы. Молодые супруги успели спуститься со ступеней и пройти несколько шагов по площади, и тут Герера покачнулся. Мария увидела, что он стал неестественно оседать. Не успей она подхватить мужа, он неизбежно разбил бы себе голову. Мария опустилась на колени, обхватила Гомеса за плечи, как ребенка. Он захрипел, на губах выступила кровь.

«Что это? Он умирает?» – мысли у Марии путались. Тем временем совсем рядом раздались выстрелы. Люди на площади заметались. Марию и Гереру чуть не затоптали. Она позвала на помощь, но ее никто не услышал, более того – все отхлынули от нее, как от прокаженной. Мария посмотрела перед собой и поняла причину. Прямо к ней с ножом в одной руке и с ружьем в другой бежал индеец. Мария узнала Помпонио.

Колокол продолжал звонить, но Мария не слышала его, словно моментально оглохла. Индейца от Марии и Гомеса отделяло всего несколько шагов, но время, которое потекло теперь по другому измерению, позволило ей найти на ощупь рукоять одного из пистолетов Гереры, вытащить его, взвести курок и выстрелить в упор в набежавшего разбойника.

Кровь брызнула ей на платье, на лицо и руки. Помпонио сделал еще пару шагов и упал в ноги Герере. Мария взглянула на обагренное платье и на поверженного индейца и лишилась чувств. Она не видела, как Помпонио, собрав силы, протянул руку к амулету, висевшему на поясе черноусого, зажал его в кулаке и затих, улыбаясь чему-то мертвой улыбкой.

6

– Эти краснокожие, мой друг, в ярости делаются безумны, как раненый гризли… Мне приходилось встречаться с таким подранком однажды… Miseriocordia!Кто бы мог предположить, что индейцы, эти кровожадные дикари, не побоятся заявиться в президию, где полно солдат, да еще в такой день… – Падре Альтамиро отхлебнул золотистого вина, припасенного хозяином для дорогого гостя, и спросил: – Где вы умудряетесь в нашей глуши доставать такое изумительное каталонское, признавайтесь, сеньор Кирилл?

Хлебников добродушно улыбнулся и развел руками.

– Что? Неужели это коммерческий секрет? – настоятель монастыря шутливо погрозил пальцем Хлебникову. – Вы, купцы, – народ, любящий тайны, не перестаете удивлять меня тем, что совершаете немыслимые чудеса. Думаю, окажись люди вашего сословия на луне, они и там нашли бы, где выгодно купить хороший товар и кому его столь же выгодно продать…

Падре Альтамиро приехал в заселение Росс, чтобы выразить русским благодарность за помощь в восстановлении его миссии, пострадавшей от торнадо. За обеденным столом он поделился с Хлебниковым и Шмидтом новостями о происшествии в Сан-Франциско, слух о котором уже докатился до Росса. О случившемся рассказали промышленные, которые работали в испанской миссии и намедни вернулись назад. Наверное, Альтамиро это было известно, и своим отступлением о вине и комплиментами в адрес хозяев хитроумный падре стремился подогреть интерес к собственному рассказу, уже утратившему для слушателей новизну.

Словно угадав уловку настоятеля, Хлебников спросил:

– Я слышал, сеньор Герера серьезно пострадал?

– Я бы так не сказал… – падре почувствовал, что русским известно не все, и теперь тянул с ответом, интригуя слушателей.

– Мне говорили, что пуля попала полковнику прямо в грудь…

– Это правда. Но… – Альтамиро, как опытный игрок, выложил свой главный козырь. – Герера остался жив. Его спасла кольчуга, надетая под мундир. Пуля застряла прямо против сердца. И хотя ее удар поверг полковника наземь, но не причинил вреда, если не считать синяка на теле да глубокого обморока.

– Слава Богу, – перекрестился Шмидт. – Но сколько же было нападающих?

– Это одному Господу известно… Кто говорит, что разбойников было несколько десятков, кто утверждает, что не более трех… Достоверно можно говорить лишь об индейце, который был убит во время налета. Вы, наверное, уже знаете, что это знаменитый Помпонио, но ни за что не догадаетесь, кто отправил негодяя на тот свет… – Альтамиро снова сделал многозначительную паузу.

– Не томите, ваше преподобие, – попросил настоятеля Шмидт. – Кто же этот смельчак?

– Не он, а она. Молодая сеньора Герера! – падре мог быть доволен произведенным эффектом. Оглядев изумленные лица русских, он продолжал: – Да-да, милостивые сеньоры, этот подвиг совершила сеньора Мария. Я сам не поверил своим глазам, но так оно и было. Когда этот кровожадный дикарь приблизился к ней на расстояние трех шагов, она выстрелила в него из пистолета и сразу – наповал… Так, точно всю жизнь только то и делала, что сражалась с краснокожими… Потом, конечно, как это у слабого пола водится, лишилась чувств, но согласитесь, какова…

– Смелая девушка, – подтвердил Хлебников, – но мне жаль ее…

– Почему? – удивился испанец.

– Ну как же… В день свадьбы такое несчастье…

– Но ведь все остались живы: и она, и жених… Неужели вы пожалели этого индейца, мой друг? Разбойник получил то, что давно заслуживал! – голос падре приобрел железные нотки.