Камень Апокалипсиса - [49]

Вечером того же дня Макдоналд позвонил из Спокана, чтобы узнать, как прошел ее первый день на поприще voir dire[1].

— Прямо скажем, нелегко, — ответила она. — Им предстоит решать судьбу Лестера, а я все никак не могу подобрать подходящих. Сегодня Колдуэлл протащил в список проповедника-фундаменталиста. Завтра с утра собираюсь от него избавиться.

Партнеры заранее договорились о стратегии отбора. Требовалось избегать пожилых и стараться ввести как можно больше представителей этнических меньшинств или же людей студенческого возраста.

Затем она спросила, как обстоят дела с Уэбис.

Макдоналд сказал:

— Я к ним поехал сразу после обеда, однако дома никого не было. Завтра попробую снова. Вообще, доложу я вам, картина жалкая. Они живут в трейлерном поселке. Видели, наверное: ряды ржавеющих автофургонов, почтовые ящики в виде рыб. Или свиней. Коров.

— О! — воскликнула она. — Мне всегда хотелось розового фламинго из пластика! Увидите такого, не в службу, а в дружбу — привезите, а?

Макдоналд решил, что она шутит. Но ошибся.

От его гостиницы до мобил-парка «Малиновка» поездка заняла минут тридцать. Трейлер Уэбисов был одним из самых древних. Несмотря на колеса, до сих пор видневшиеся под кузовом, его уже никогда не стронут с места. Основание кругом заросло кустарником и сорняками. Сам фургон был окрашен в два выцветших тона: белый и аквамариновый. Когда Макдоналд свернул с дороги, возле трейлера, под жестяным гофрированным навесом, стоял грузовичок «эль-камино». На истоптанном пустыре, служившем в качестве лужайки, валялись разбросанные пластиковые игрушки. Пара бетонных плит, ведших к входной двери, ярко-желтым мелом расчерчены на квадраты для игры в «классики».

Он постучал. Дверь приоткрыла усталая женщина с повязанным платком и вместо приветствия подарила ему хмурый, недоверчивый взгляд. Макдоналд представился и спросил позволения задать несколько вопросов насчет ее старшей сестры.

Хозяйка осмотрела его с ног до головы, потом вытянула шею и заглянула ему через плечо — узнать, какую машину он водит. Сегодня Макдоналд водил взятый напрокат «линкольн».

— Что мне с этого будет? — затем спросила она.

Для начала он попробовал чисто моральный подход. Не могла бы миссис Уэбис сообщить нечто такое, что поможет спасти невинного человека?

На наживку женщина не клюнула.

— Вы всерьез думаете, что мне жалко вашего клиента? — словно не веря его словам, спросила она. — Да этот сукин сын там с ними в масле катался! Сволочи! Тащат в дом всякую дрянь, а со своими вон как обращаются!

Женщина умолкла и вновь, уже более задумчиво, осмотрела Макдоналда.

— Пять сотен, — наконец сказала она. — Хотите со мной говорить — денежки вперед. А что? Вы же из этих, из адвокатов. Для вас это фантики.

Макдоналд сказал твердое «нет». И добавил:

— Закон запрещает мне покупать показания.

— Какие такие показания? Я и не собиралась. Нет, мистер, я вас просто направлю по нужным местам.

Тогда он выудил из кармана бумажник, а оттуда — стодолларовую купюру.

— Один фантик сейчас, другой — по окончании. Берите, пока дают. Не то уеду.

Не стесняясь, она выплюнула ему в лицо ругательство и схватила бумажку:

— За одну сотню много не получите, предупреждаю сразу.

С этими словами женщина распахнула дверь, и он ступил внутрь. Где-то в спальне гремел телевизор, орали ссорящиеся дети. На длинном потрескавшемся столике, отделявшем гостиную от крохотной кухни, стояли немытые тарелки с остатками обеда. Рядом в кресле-качалке сидел один из самых тощих людей, каких когда-либо видел Макдоналд. Сидел и молча курил сигарету.

— Это мой муж Гарольд, — сказала Уэбис.

Гарольд не привстал, даже когда Макдоналд подошел ближе, чтобы пожать руку. Вслед за хозяйкой адвокат сел на кушетку; ее желто-коричневые клетки навечно сохранили следы кошачьих когтей и белой шерсти.

— Нашего отца звали Джордж Финли, — приступила к рассказу миссис Уэбис. — Он служил в армии авиационным техником, так что переезжать приходилось часто. Мы с Максин родились в Германии, да и вообще все четверо детей родились за границей. Отца перевели обратно, когда ей исполнилось пятнадцать, а мне — десять. Его приписали к базе ВВС Неллис, это возле Лас-Вегаса. Отец до мозга костей был военным. Когда возвращался домой, мы выстраивались вдоль стенки, и он нас допрашивал, кто чем занимался. Потом они с мамой уходили в бар, а Максин оставалась за старшую. Кормила нас, купала, укладывала в кровать и ненавидела. Нас ненавидела и все эти хлопоты. Она всегда повторяла: «В жизни детей заводить не стану!»

Уэбис взяла из мятой пачки ментоловую сигарету, закурила и окуталась облаком, в котором, наверное, видела картины прошлого. Каждой дымной струйкой она словно очищала свою память.

— Похоже, она все-таки передумала, потому что ведь родилась Касси, — заметил Макдоналд.

— Да что вы? — неприязненно усмехнулась женщина. — Ладно, мистер Набитые Карманы, давайте с самого начала расставим все точки. Если я вам что-то расскажу, а вы потом меня вызовете в суд, то я заявлю, что в глаза вас не видела. Ясно? Моя сестра — сучка, а денег у нее навалом, так что науськать адвокатов и испортить жизнь человеку — для нее раз плюнуть. Если правильно меня поймете, то я с лихвой отработаю ваши две сотни.