Камень ангела - [76]

— Ну же, пошли, — потащила ее вниз Бэбс.

— Главное заключается в том, — сказал Денни, — что в склепе нет естественного освещения, поэтому он идеален для студии. Я хочу добиться такого впечатления, будто люди обращаются к нам из своего времени, сидя при свечах, а фоном будут служить только каменные стены.

Два прожектора были установлены на треножниках, и их можно было передвигать по полу. Один был синий, второй — белый, и оба горели ослепляющим светом. Денни сказал, что в каждом около десяти тысяч ватт.

— Очевидно, мы не будем использовать их в полную силу, — добавил он, — иначе мы все ослепнем.

И он показал им кабель, соединивший прожекторы с компьютерным пультом в одном конце церкви. Они поднялись из склепа и начали учиться включать прожекторы и приглушать их свет. Имелся ключевой свет, который фокусировался на лице объекта, и задний свет для фона. Ими можно было управлять прямо из склепа.

— А теперь звук, — сказал Денни.

В склепе уже разместили цифровой и звукозаписывающий аппараты и пару микрофонов. Они подключались к преобразователю частоты размером с большой радиоприемник, у которого спереди имелось пять бороздок с переключателями, которые можно было передвигать назад и вперед. Денни показал им, как размещать микрофоны, чтобы свести до минимума шумы, и как передвигать переключатели, чтобы ни один звук не доминировал над другими. Он вручил Кейт пару наушников. Кейт надела их и услышала какой-то звенящий звук.

— Слышишь? — спросил Денни. — Это называется звуком окружающей среды.

Он нажал на кнопку, и из звукозаписывающего аппарата донесся его голос, который произнес: «Звуком окружающей среды».

— Позже я вам покажу, как от него избавиться, — пообещал Денни. — Даниелла и Нолли займутся звуком. Кейт, а почему бы тебе не попытаться снимать?

Он протянул Кейт камеру и показал, куда смотреть.

— А теперь наклони ее — вот так, — показал он. — Держи палец вот здесь.

Бэбс смотрела в камеру в руках у Кейт, расплывшись в улыбке. Потом она накинула на себя шаль, покрывшую ее голову и плечи. Денни отрегулировал линзы для Кейт и микрофон, стоявший перед Бэбс.

— Бэбс сейчас будет читать сценарий, основанный на дневнике человека по имени Мартин Ригби, — сказал он всем. — Мартин был по профессии дубильщиком, и ему удалось покинуть город в самый разгар чумы. Спустя годы он вернулся, чтобы унаследовать дело своего хозяина, а еще позднее описал в дневнике события этого рокового года. Он рассказывает, что научился писать только на сороковом году своей жизни, когда один из его сыновей пошел в школу. Это не столько его личная история, сколько драматичный рассказ о том, что случилось с человеком, которого он знал.

Денни снова поправил микрофон, потом поднялся по ступенькам, чтобы дать сигнал Стефану включить освещение.

Это был звездный час Бэбс. Она грациозно уселась на табуретку, а Кейт встала перед ней с камерой в руках.

— Готовы? — спросил Денни с верхней ступеньки. — Начали.

Прожектор высветил лицо Бэбс, и она начала рассказывать:

— «Меня зовут Сьюзен Барлоу. Я работаю в одном из трактиров на Лонг Миллгейт…»

Денни показал Кейт, чтобы она снимала сначала с одной точки, а потом с другой. Бэбс рассказывала о том, как на Сьюзен обещал жениться человек, который был подмастерьем. Его хозяин был слишком скуп, чтобы позволить ему жениться. Потом, когда в начале 1605 года появились первые заболевшие чумой, закрыли все таверны и магазины, а вскоре и рынок.

— «Богатые быстро сбежали из города, как крысы с тонущего корабля, — продолжала свое повествование Бэбс. — Потом пришел приказ короля, что никто не должен покидать город, и возле всех городских ворот выставили стражу. Купить еды было негде. Не было солода для эля и соли для консервирования. А пекарню лорда закрыли, чтобы никто не мог печь хлеб. Люди голодали, сидя у себя дома. На улицах вспыхивали бунты, грабили лавки. Банды захватывали скот тех, кто уехал, убивали его, раздавали мясо тем, у которых ничего не было, и сжигали тела умерших на больших кострах, которые разводили в брошенных садах. Они поселялись в домах богачей, спали в их кроватях и пили вино из золотых кубков».

— «Все обвиняли настоятеля, — продолжала Бэбс, глядя в камеру. — Потому что настоятель этого прихода был известным Черным Колдуном, которого звали доктор Ди. Он заранее покинул город, и люди говорили, что он знал о том, что надвигается на Манчестер. Некоторые даже говорили, что чуму в городе он вызвал своей магией. И они ворвались в его комнату в школе и сожгли все, что нашли там: все его книги, прекрасное постельное белье и его гобелен — все это стоило тысячи фунтов, как говорили. Но к чему нам были теперь деньги?

Всю ту весну шли дожди, река разлилась и хлынула на городские улицы, и смыла недостроенные дома на берегу. На полях гнила рожь, на кладбище текли потоки коричневой воды. Мертвых опускали в общую могилу на Лугу Ангела, но дождь все лил и лил, подмывая землю, и черные раздувшиеся тела поднимались на поверхность и плавали в грязи. И тогда Оливер Картер приказал вырыть новую яму на более высоком месте, и лить на трупы негашеную известь, чтобы их растворить. Всех, кто заразился, оставляли умирать в хижинах на Коллихерст Коммон.