Камбоджийский демон - [18]

Чем чаще думала обо всем этом, тем тоскливее становилось на душе. После того разговора старалась не сближаться с Лероном, просто выполняла свою работу и молча уходила, а он ждал, ждал, что останусь, буду надоедать ему вопросами. Клавье наблюдал за происходящим и явно все понимал, он лишь с грустью в глазах смотрел то на меня, то на него. Тем временем шли дни, я же подобно тени бродила по саду поместья, уже не хотелось ни есть, ни пить, было только одно желание – выйти к людям.

Лерон постоянно наблюдал за мной из окна. И в один прекрасный день, когда на улице очередной раз шел проливной дождь, в мою дверь постучали, я думала, что это Клавье или Совади, Теу, но нет, на пороге стоял Лерон, а с него стекала вода. Он долго собирался с мыслями, я же не стала ждать и пригласила его войти, затем достала из шкафа полотенце, протянула ему, а после села на подоконник:

- Ты впервые зашел ко мне. Чем обязана столь неожиданному визиту? – я смотрела на дождь.

- Тебе здесь плохо? Ты всю неделю сама на себя не похожа.

- Не только тебе бывает одиноко и пусто на душе, – у меня в глазах начали собираться слезы, а когда повернулась к нему, они медленно покатились по щекам. – Я не могу жить как ты, в полной изоляции от людей, это сводит с ума.

- Но ты же не одна здесь, есть и Клавье, и….

- Да, они есть, и они мне очень дороги. Но, осознание того, что ты бесправная пленница, заложница – это убивает.

- Я понимаю. И именно поэтому пришел. – Лерон подошел ко мне, сел рядом, я тут же почувствовала аромат его одежды, от воды тот стал особенно ярким. – Завтра Сози поедет на местный рынок, чтобы закупить все необходимое, ты можешь отправиться с ним, но ты должна вернуться. Если же…

- Только не говори мне о том, что будет, если  я не вернусь. Пойми, мой дорогой Лерон, - я дотронулась до его лица, отчего он закрыл глаза. – Для того, чтобы удержать рядом с собой кого-то, необязательно угрожать. Ты не хочешь рассказывать мне  о своей жизни, потому что в ней много печальных событий, так ты поверь, что и моя жизнь полнится не только счастливыми моментами. Я сбежала из дома, чтобы прекратить террор над собой.

- Кто посмел? – его глаза вновь вспыхнули.

- Какая разница, главное, что теперь я далеко от него и потеряна навсегда. Ты себе не представляешь, каково чувствовать постоянную боль, и моральную, и физическую, каково это, когда тебя хотят сломать, подчинить.

- Прости, если сможешь, – и в этот момент он так же коснулся меня. – Я хочу, чтобы ты вернулась не из-за страха разоблачения, а потому что я не могу, больше не могу просыпаться и не видеть твоих глаз.

Я уже была готова обнять его, как он резко встал:

- Что с тобой? – руки так и зависли в воздухе.

- Прости Валери, но я должен уйти. Мне сейчас очень сложно сдерживать себя.

И он ушел, оставив меня в полнейшем замешательстве. Лерон признался в своей симпатии, а я же просто жалела себя. В таком странном и подавленном настроении просидела до самого вечера.

Прежде чем уснуть, долго представляла, как завтра покину это место,  пусть на какие-то пару часов, но все же покину. Мы поедем на рынок, где Сози обычно закупает рис, муку, в общем, всяческий провиант, хотя нет, еще и уголь.

Глава 7

Мы боимся и любим

День икс настал, Сози укладывал пустые мешки в свой тук-тук, я же быстрее него прибежала и уже давно сидела на пассажирском месте. Спустя полчаса мы выехали, до рынка путь лежал неблизкий, но главное, я ехала по трассе, а мимо нас пролетали авто, иногда местные перебегали дорогу, затем начались бесконечные рисовые поля, где люди бродили по колено в воде, очищая посадки от сорняков. А ведь на все это хотела посмотреть, но почти на три месяца выпала из жизни.

Через два часа пути прибыли на место. На рынке толпилось большое количество торговцев и покупателей, там были и кхмеры, и вьетнамцы, и бирманцы, все громко разговаривали, торговались и наперебой предлагали свои товары прибывающим. Здесь было все, от изделий из шелка до удобрений из птичьего помета.

Сози направился к своему знакомому продавцу риса, а я решила побродить по базару. К слову сказать, среди этой канители практически не было европейцев, лишь иногда мелькали те, кто явно прибыл дикарем.

Торговки шёлком мгновенно облепили меня со всех сторон, начали вешать на плечи платки, шарфы и прочее, но я все-таки вырвалась и направилась к лавке с местными сладостями. Накупила пирожных ансам-чрук, а после побрела к толпе детишек, которые метались от одних к другим, выпрашивая вкусности. Они налетели на меня как стая маленьких крокодильчиков.

Я отвела их к скамейке, где села и начала выдавать каждому по пирожному, благо купила достаточно, чтобы угостить всех, а то, что осталось, отдала самому маленькому. Вот теперь на душе стало спокойнее, ведь от этих хулиганов исходило столько радости и тепла.

Когда дети разбежались, отправилась дальше. Внимание привлекла лавка с украшениями из дерева, там столько всего лежало, что моя женская натура не смогла пройти мимо. Торговец вьетнамец взялся было предлагать какие-то браслеты, а я увидела два кулона, висевших на кожаном ремешке под козырьком платки, на каждом из них был вырезан символ: