Камасутра от Шивы - [11]
— Одно другому не помеха.
— Давай смотреть на вещи проще. Человек приобрел дом в деревне, где его никто не знает. Чтобы вдали от городской суеты уединяться вместе с дамой сердца, не боясь сплетен и пересудов. А то, что барышня была голая, — естественно. Ты не находишь?
— Нахожу. Она разделась, чтобы намазаться ритуальной смесью.
Сыщик отпустил Глорию и раздраженно всплеснул руками.
— Ладно. Допустим. О’кей! Они совершали обряд. На здоровье! Нам-то что за дело?
— Мне кажется, это связано со мной…
Глава 6
Индия, Северный Гоа
Курение чилома окончилось для Али обмороком. Все, что было потом, слилось в невообразимую чехарду образов и ощущений. Придя в себя, она увидела желтоватый потолок.
— Наконец-то, — обрадовался смутно знакомый мужчина. — Я уж думал, придется везти тебя в больницу.
— Что со мной?
— Наверное, тепловой удар.
В голове Али болезненно отдавались обрывки песнопений, треск дров, запах дыма и горелого мяса. Ее затошнило.
Мужчина принес пластиковую миску и поставил у изголовья кровати. На случай, если ее вырвет.
— Где я? — спросила Аля, борясь с головокружением.
— В гостинице. Мы в Индии. Это Гоа. Помнишь?
— Мне плохо… ужасно плохо…
Любое движение вызывало у нее ноющую боль и спазмы в животе. Во рту остался странный привкус.
— Я отравилась?
— Не знаю, — отозвался мужчина. — Может, тебе не подходит здешняя пища.
Он был в одних светлых шортах, его торс бугрился мышцами, плечи и лицо покраснели.
— Видишь, я тоже подгорел. Мы переборщили с солнцем.
Щелк!.. Аля сообразила, где она и с кем. Это гостиничный номер, а мужчина рядом с ней — Гор. Они вместе приехали в Индию, чтобы… чтобы…
— Трубка! — медленно произнесла она. — Чилом! Шива…
— Правильно, — кивнул он. — Теперь мы оба шиваиты, не только я, но и ты.
— Мы что-то курили…
— Чарас. Любимый аромат Шивы. Он постоянно курит и пребывает в блаженстве.
— Разве боги… курят?
— Шива — да. О других ничего сказать не могу. Не в курсе.
— Что это было? Что такое чарас?
— Гашиш, — прошептал Гор. — Его готовят из индийской конопли. Шива покровительствует курильщикам «травки». Он всегда в кайфе.
— Гашиш? — с ужасом переспросила Аля. — Наркотик? Ты заставил меня… курить наркотик?
— Ты сама согласилась попробовать.
— Ты не сказал, что это гашиш!
— Чарас и есть гашиш. Я думал, ты знаешь. Табак смешивают с гашишем и набивают им трубку. Это называется чилом.
— Вот чем я отравилась… — простонала она. — Наркотой…
— Чарас способствует глубокой медитации и прозрению. Садху считают его божественным даром. Они курят, чтобы получить «окончательное прозрение».
Аля попыталась встать, но едва она пошевелилась, как ее скрутил приступ дурноты. Она побледнела, нос заострился. Гор успел подать ей миску, и ее стошнило.
— Дай мне воды…
Он принес бутылку теплой минералки и салфетки. Аля умылась и прополоскала рот, продолжая ощущать горьковатый привкус.
— Я отравилась гашишем…
— У тебя оказалась необычная реакция. Это я виноват, должен был предусмотреть. Ничего страшного. Полежишь денек, и все пройдет.
— Зачем мы здесь? Зачем ты привез меня сюда?
— Ты же сама хотела избавиться от страданий.
— Гашиш — это и есть избавление?
— Индия творит чудеса, Аля. Я не успел тебе показать ее. Ты увидишь, какая здесь красота, какие краски, какие люди!
— Старые хиппи, отмороженные панки, рейверы, курильщики «травки» и просто бродяги со всего мира. Приятная компания. По-моему, эти садху никакие не просветленные, а шарлатаны, которые наживаются на туристах.
— Вижу, тебе получше, — усмехнулся Гор. — Ты ожила. Даже иронизируешь.
— Я хочу домой, в Москву.
— Не раньше, чем закончится наше путешествие. Обратные билеты уже куплены, и менять их я не стану.
Он вышел на улицу и оставил ее одну в жарком номере с люстрой-вентилятором на потолке. Аля лежала и думала: что у них за отношения? Кто она Гору? Подружка или любовница? Пару раз у них был секс, торопливый, небрежный. Словно Гор отбывал обязательную повинность. Аля то злилась на него, то корила себя за неуемные претензии. Другая была бы счастлива, оказавшись на ее месте. Молодой мужчина увлекся ею, пригласил с собой в Индию, а она носом крутит. То ей не так, это не по нутру, секс не такой, как надо. Капризы и придирки в ее возрасте выглядят нелепо.
«Временами у меня воздержание, — как-то вскользь обронил Гор. — Это необходимо для шиваита. Но для тебя я делаю исключение. Не могу справиться со страстью».
Ала хотела ему верить. Предыдущий опыт порождал сомнения, которые она гнала прочь.
Она закрыла глаза и попыталась уснуть. Мешали духота и шум за окнами. Где-то гремела музыка, громко перекликались люди, сигналили машины. В Индии не существовало правил дорожного движения, и каждый ездил на свой страх и риск.
Вечером на побережье устроили дискотеку под открытым небом. Гор был возбужден, обещал Але «бешеный драйв» и «выход в астрал». Она не смогла собраться с силами, и он пошел один.
На следующее утро ей в самом деле полегчало. Она повеселела, начала прихорашиваться. Гор взахлеб рассказывал о вчерашних танцах под звездами, потрясающем диджее и факирах, плюющихся огнем. Вдоль берега были расставлены примусы, на которых пожилые индуски готовили чай для измотанных восточной экзотикой иноземцев.
