Камарад - [43]

— Васька! Шмонай тачку! — крикнул кому-то мой пленитель, а мне сказал: — Ты не дергайся — живой останешься.

Кто-то открыл дверь в кузов, запрыгнул и сразу же выругался, обо что-то ударившись. Что-то там стал переставлять и чем-то грохнул. Этак он мне все бутылки побьет, заволновался я и непроизвольно дернулся.

— Смирно стой! — надавил он мне пистолетом на спину.

— Петр, а добыча знатная! — радостно крикнул из кузова Василий.

— Мужики, могу поделиться, если нуждаетесь, — сказал я, гадая, почему меня не пристрелили.

— Мы и так возьмем все, что понравится, — ответил он.

Хм, а рука-то у него трясется. Что ж, придется рискнуть, если сразу на курок не нажал, значит не смог по каким-то причинам. Кстати, он меня и не обшмонал, что говорит не в его пользу.

— Ты мне там не перебей все! — крикнул я, а сам рыбкой нырнул в салон.

Схватив ремингтон, перевернулся на бок, передернул цевье и наставил на мужика, которому на вид лет-то семнадцать оказалось, а борода и не борода вовсе, а обросшие волосы, паклями свисающие до шеи. В руке он держит пистолет и похоже на курок все-таки жмет, а вот с предохранителя не снял. Как я не выстрелил? Черт его знает, наверное, парня спасло то, что когда прыгал, слетели очки, и вернулось зрение. Все стало четким и ясным, с насыщенными красками, которых до потери зрения не такими яркими казались.

— Брось ствол, — тихо говорю и начинаю выбираться.

Парень сглотнул и выронил оружие, которое ему еще и по ноге садануло, но он даже не поморщился. Криво усмехнулся и выдохнул:

— Стреляй, лучше сразу сдохнуть! Ваську только пожалей.

— Отойди на пару метров, медленно, так чтобы видел и не вздумай бежать, нервы у меня ни к черту, — сказал ему и повел стволом.

Петро послушно отступил на несколько шагов, а потом вдруг закричал:

— Васька! Беги! Мы влипли!

Увы, для него, но напарнику сбежать оказалось не судьба. Он из кузова-то выпрыгнул, но под стволом револьвера Вики «ноги» не сделал. Да и как бы он ушел, если девушка его за шкирку, как кутенка схватила и к нам приволокла. Второй оказался и вовсе ребенком, лет десяти от силы. Чумазый, но одет не в такие лохмотья как его подельник.

— Кир? — вопросительно посмотрела на меня девушка, когда два этих деятеля застыли вместе.

Н-да, бандиты, блин, с большой дороги! Тьфу, ты!

— Значит, ты Васька, — указал ремингтоном на мальчишку, а ты, кивнул на обросшего подростка, которому все же лет не семнадцать, а еще меньше. Вымахал высоким, а лицо ребенка, — а ты Петр. И как же нам с вами поступить?

— Может ремня? — предложила Вика.

Васька насупился, а вот Петр и бровью не повел.

— Ладно, — махнул я рукой, — расскажите все и как, после чего проваливайте на все четыре стороны.

— Дяденька, а вы нам покушать не дадите? — выдал Васька и шмыгнул носом.

— Не унижайся, — процедил его подельник.

— Так я же не для себя! — возмутился тот, а старший пацан зубами скрипнул.

— Все! Хорош пререкаться, сейчас запалим костерок, чего-нибудь сварганим перекусить и поговорим, — сказал я и положил помповик на сиденье Камарада.

В свое время попадались подобные стайки ребят, но они, в большинстве своем, погибли. Нет, кто-то прибился к поселенцам, некоторые осели в бандах, но большинство не выжили. Сопротивляться различному зверью, в том числе и в человеческом обличие, они не смогли. Так как же эти-то выжили до сего дня? Нежели самостоятельно? Одни, в лесу! Чем питались, как зимовали?!

Вика сходила и набрала хворост, пацаны сидят под стволом ели и следят за нашими действиями, а мы их ни на секунду без пригляда не оставляем. У Васьки глаза горят ожиданием, а вот более старший товарищ все по сторонам смотрит. Девушка подошла ко мне и улыбнулась:

— Я рада, что ты не стал зверем в такое время.

Ну, понимаю о чем она. Окажись на нашем месте бандиты — понятно, но и торговцы вроде меня не все бы просто так их отпустили, а уж чтобы накормить…

— Можно подумать, что ты меня плохо знаешь, — буркнул я.

Вика улыбнулась и погладила меня по небритой щеке.

— Кир, у нас там еще пельмени в сумке-холодильнике остались, — намекнула она.

— На них и рассчитываю, — ответил я. — А вообще, сама поляну накрывай и кошеварь, видишь же, что они в любой момент от нас сбежать попытаются.

Через полчаса уже и Петр на сторону не смотрит, его взгляд прикован к импровизированной скатерти, вместо которой выполняет эту роль обычное банное полотенце. Да, девушка расстаралась. Открыла и мои последние две банки ветчины, нарезала сыр и колбасу, такими не хилыми ломтями, а в котелке уже вода закипает и пельмени ждут своего часа.

— Вот только хлеба у нас нет, — развела руками девушка.

— Это что? — проглотив слюну и указав на сыр, спросил Васька. — Настоящий?

Вика почесала висок.

— А одной пачки-то хватит? — посмотрела на меня.

— Вы ели-то когда? — присел я на корточки перед костром, а сам смотрю на Петра.

— Сегодня, — буркнул тот и отвернулся.

— А что кушали-то? Ответь, Василий, — девушка подняла руку в направлении Петра, мол, молчи, а сама требовательно смотрит на пацана.

Тот помялся, посмотрел на своего старшего товарища, но потом признался:

— Чай, грибной суп, — помолчал, потом добавил: — Еще чернику собирали.