Калтонхолл - [21]

"Пусть те, кто мошну свою набил на нем, теперь и защищают это клятое горло!" - с обидой и злорадством думал несостоявшийся лавочник.

Он не глядел ни по сторонам, ни на людей вокруг. Этот город опостылел ему, и все, чего он желал в тот миг - лишь поскорей уйти прочь навсегда.

Когда он подошел к воротам, то с немалым удивлением обнаружил, что они закрыты среди бела дня, а перед ними стоит усиленный караул с десятником во главе. Остановившись в нерешительности на пару мгновений, Вильтон собрал мужество в кулак и направился прямо в арку. Путь ему преградил лично десятник -смуглый и худой, но очень широкоплечий человек с изуродованным огромным тройным шрамом лицом.

- Прохода нет, друже. Вертай назад. - произнес он неожиданно мягким, совершенно неподходящим ему голосом.

У Вильтона похолодело в груди. Стараясь не выдать волнения, он буднично сказал:

- По какому праву вы меня остановили? Мне необходимо выйти за город по торговым делам.

- Прохода нет. - повторил десятник.

- Это срочное поручение дома Деннигтона! - как можно более убедительно соврал Вильтон.

На десятника его слова не произвели ровным счетом никакого впечатления. Он склонил голову к Вильтону и уже более доходчиво пояснил:

- Ты глухой, аль прикидываешься? Сказано же - закрыт город, для пущей безопасности жителей.

- Я вольный человек! - попытался грозно крикнуть Вильтон, но мальчишеский голос его подвел и дал петуха, выставив бедолагу на посмешище. - Вы не смеете меня задерживать! Я требую...

Десятник лишь усмехнулся на его потуги и, уперев жилистые руки в бока, сказал:

- Ты-то может, и вольный, а вот мы с ребятами - нет. Самим наместником Аддерли велено никого не выпускать без его приказу. Так что, мил человек, шел бы ты подобру-поздорову.

Вильтон с отчаянием посмотрел на улыбающегося десятника и его солдат. "Дорвался до власти, мелкий прихвостень, и рад! Аж светится!" - с обидой подумал он. А тем временем, десятник, видя, что Вильтон не желает уходить по-хорошему, решил добить его морально:

- Да и мал ты еще одному за стенами ходить в такое время, мальчик. - размеренно сказал он, глядя прямо ему в глаза.

От таких слов обида захлестнула Вильтона с головой, у него выступили слезы, он сжал кулаки и хотел было закричать, что он не мальчик, а муж, но слова застряли у него в горле вместе с противным горьким комком. Двое стражников за десятником перехватили свои копья и направили их на Вильтона, едва он сделал шаг к воротам. Поняв, что через эти ворота его точно не выпустят, он развернулся и почти бегом ринулся прочь. Слезы на сей раз действительно покатились по его щекам. Отойдя от ворот на пару десятков саженей, Вильтон устремил свой взгляд в небо и сбивающимся от слез голосом произнес:

- Ты издеваешься, да?

_____________________________________________________________________________

Роб добрался до бараков вольных работников в доках неузнанным, обратив по дороге внимание, что стражи в доках больше, чем обычно. Приметил он и мелькавших в толпе купеческих людей.

"Узнать, что сталось с Тивегом, и валить прочь!" - крутилось у него в голове. С бездействующей правой рукой он все равно не смог бы больше работать. На подходе к своему жилищу он неожиданно столкнулся с другим чернорабочим из барака, Олафом, подивившись тому, что тот делает возле дома в дневное время. Олаф удивленно и зло посмотрел на Роба и, схватив вдруг за грудки, затащил его в ближайший темный переулок и крепко приложил спиной о стену склада.

- Ты совсем рехнулся - заявляться сюды средь бела дня!? - прошипел Олаф прямо в лицо Роба, обдав его дрянным запахом луковой похлебки.

- Ты чего это? - удивленно спросил Роб. - Мне помощь нужна! Где Тивег? Он цел?

Лицо Олафа исказила злоба. Захлебываясь словами, он набросился на Роба:

- Помощь? После того, что вы учинили ночью? Управляющего купеческого жизни лишить! И ты еще приходишь опосля такого!?

Опешивший Роб ничего не понимал. Олаф ненавидел купеческих не меньше его самого, с чего бы ему так злиться?

- Уж не переметнулся ли ты, Олаф? Позабыл, сколько Гиббс крови нашей выпил? - высказал свою догадку Роб, сощурив глаза. И тут же понял, что стоило держать язык за зубами. Тяжелый кулак врезался ему в лицо, раскровенив нос, а голову, и без того ушибленную, вновь пронзила тупая боль. Олаф был левшой, и защититься нерабочей рукой от его удара Роб не смог бы при всем желании. Разгневанный рабочий склонился над осевшим Робом и, едва сдерживая ярость, проговорил сквозь зубы:

- Балда! Да теперича нам житья не дадут! Все доки кишмя кишат стражей и купеческими, виноватых ищут! Дерек-то нагадил, да на Небеса отправился, и все дружки его, окромя тебя!

"Тивег..." - пронеслось в голове у Роба.

- Управляющего убить! - продолжал вымещать гнев Олаф. - Да Арлен тебя из-под земли достанет, а попутно и всем вокруг перепадет на орехи! Половину наших под стражу уже взяли, а Метса-Хромого и вовсе закололи на глазах у жены! Проваливай, и не смей показываться!

- Да куда ж мне... - шмыгая носом, почти жалобно прогнусавил Роб, глядя снизу вверх на пышущее злобой лицо. - Сам же сказал, ищут меня всюду!

- Плевал я нынче на то! Раз у тебя хватило ума дорогу Аддерли перейти - сам и выпутывайся. На сей раз я тебя не выдам, но, Небо свидетель, еще раз явишься... Мне своя рубаха к телу ближе! Пошел вон!