Каллиграфия - [117]

Вот беглянка нырнула в расширенное отверстие купола и через минуту вновь появилась в поле обозрения с портфелем в руках. Может, в ней всё-таки заговорила совесть, и она решила смилостивиться над пострадавшим? Такие, как Джулия Венто, наверняка повсюду носят с собой аптечки. Но не тут-то было: портфель итальянка опустошила в мгновение ока, и, вместо аптечки, вниманием ее завладел некий миниатюрный прибор, какой человеку-в-черном прежде на глаза не попадался. Переговорное устройство? Датчик уровня токсичности? На ум приходили самые разные предположения, однако, несмотря на множество версий, Кристиан попал пальцем в небо.

Джулия занервничала, а всё потому, что он поднялся — кое-как, через силу — и, прихрамывая, направился к ней. Побледнела, задрожала — в общем, сердце ушло в пятки. А когда сердце в пятках, опростоволоситься раз плюнуть. Ткнула она не в ту кнопку, ткнула — и дематериализовалась. И вот тогда только Кристиан догадался, что у прибора за назначенье.

«Телепортаторы, — подумал он с тоскою, — у Аризу Кей просто мания к изготовлению телепортаторов! С другой стороны, когда знаешь, откуда дует ветер, разыскивать ветреную девчонку гораздо удобнее. Надеюсь, на дне флакончика осталось несколько капель…»

Пошарив в карманах брюк, он с удовлетворением обнаружил заветную склянку с вином, ценность которого теперь беспредельно возросла, взлетела, можно сказать, до заоблачных высот, поскольку эти гранатовые капельки были единственным шансом попасть в сад к японке и заручиться ее помощью.

«Надо лишь вытряхнуть их в какую-нибудь лужу — и дело в шляпе», — рассудил Кристиан. Но вот досада: никаких луж поблизости. Еще бы, в такое-то пекло! Под знойным, уже почти летним солнцем испарялось всё, что только могло испаряться. На лбу у человека-в-черном выступил пот, а затылок нагрелся так, словно к нему поднесли включенный утюг.

«Аризу Кей ничего не говорила о прямом контакте кожи с вином, но что если попробовать?» — И Кристиан, аккуратно, чтобы не выронить, откупорил флакон, таящий неизменный аромат сладковато-терпкого кагора и гвоздики.

* * *

— Ну, догадался — так догадался! — ругала его хранительница, по которой точно проехался паровой каток: растрепанные волосы, перекрученное набок кимоно, грязные сандалии. Непривычный в своей серости, сад чахнул, а деревья, будь они одушевленными, непременно бы кряхтели, чихали да сетовали на жалкую участь. — Ты бы еще опрокинул склянку себе в рот! С концентрированным волшебным вином шутки плохи! Никогда не знаешь, какой эффект оно окажет.

— Одним ожогом больше, одним меньше, — философски отозвался Кимура, разглядывая распухший палец. — А с тобой что стряслось? Неурожай, да?

Хранительница пожала плечами:

— Удобрения здесь ни при чем, разве я чуть переборщила с фосфором… Дети заняли обе пагоды, поэтому мне пришлось пойти на крайние меры, — вздохнула она, указав на разбитую под сморщенной вишней палатку. Кристиана поразило не столько запустение, сколько сам факт того, что хранительница вздыхает. Волей-неволей засомневаешься в ее могуществе.

— Зря я, видно, нагрянул, — сказал он, поправляя на японке вышитый алым пояс. — Тут у тебя настоящий хаос, торжество энтропии, если так выразиться. Тебе сейчас не до чужих проблем…

— Это почему же? Выкладывай! — оживилась та. — А ожоги твои я залечу. Глянь, сколько снадобий припасено! На черный день заготовила.

Позвав его за собой, к палатке, Аризу Кей не без гордости представила ему обширную коллекцию всевозможных бутылочек и совсем уж крохотных пузырьков, усадила на верхнюю ступеньку заросшей мхом лестницы и принялась его врачевать.

— А как насчет сердечных ран? — полюбопытствовал Кимура.

— О, соболезную, мой друг. К прискорбию, не мастер я по части сердечных недугов. Но позволь поинтересоваться, кто она? Имею ли я честь ее знать?

— Вы встречались во времена изобилия под сенью этих сакур, — ответил он, и губы его тронула тень улыбки.

— Так-та-ак, — протянула хранительница. — Значит, тебя покорила твоя светящаяся подопечная?

— Абсолютно верно.

— И что же ты намереваешься предпринять?

— Как что?! Перво-наперво выудить ее оттуда, куда ее занесло. Она ведь сбежала от меня! Точно в воду канула. Без твоего содействия наверняка не обошлось, — с укоризной заметил Кристиан и, предвидя, что она начнет отпираться, добавил: — Тот новый телепортатор ведь твоих рук дело?

— Такое ощущение, что, если б не было у нее телепортатора, она бы от тебя не удрала! — обиженно проговорила Аризу Кей. — Уж, верно, ожог ты заработал не на солнцепеке!

— Ох! — только и сказал тот.

— Девушки не убегают просто так, — развивала свою мысль японка. — У них всегда имеется какой-нибудь, пусть захудалый, но мотив. Чем ты ей не угодил?

Скрюченная сакура застонала под ветром, бесцеремонно стряхнув на головы собеседников черные, точно опаленные, цветки.

— По-моему, все дело в личном пространстве, — задумчиво изрек Кимура. — И, сдается мне, я проявил излишнюю настойчивоть, пытаясь снять ее с дерева.

— Она слишком свободолюбива, — подвела итог Хранительница.

— Вот именно, чересчур.

Оба они вздохнули.

Палатка из розового атласа выгодно выделяла их на фоне поблекшего, омертвелого Сада, и вскоре, невзирая на запрет, дети-беженцы — смуглые и светленькие, высокие и низкие — обступили их со всех сторон, лупя глаза на человека-в-черном.