Калитка во Вселенную - [31]

То есть, смотри — профессор собрал с земли в пучок несколько березовых веток. — Вот наша реальность — Он показал на одну веточку в пучке. — Вот это наша история, которую мы делаем сегодня — отломил он у этой ветки верхушку. Вот мы, как бы на ее вершине, и с каждым нашим действием, с каждой прожитой минутой она растет, растет параллельно с остальными ветками. Однако мы, с помощью пока непонятно каких механизмов, можем перескакивать с ветки на ветку, но вверх конкретно по своей ветке, в будущее не можем — она еще не выросла. А на соседнюю, ниже по исторической линии, запросто — но на одну и ту же точку — место контакта, она же — «калитка». Причем, каждый раз, видимо, мы начинаем у этой ветки новый виток истории, вбок начинает расти новая веточка. Это если вмешательство кардинальное, или вписываемся в процесс по новой, если наше действие не вызвало радикальных изменений. Вот, как-то так — и профессор бросил пучок веток в костер.

— Ни фига не понял — чистосердечно признался Жора — что за механизмы? И почему переход получается в одну и ту же точку?

— Ох, — тяжело вздохнул Пасечник — механизмы, я тебе, ей-богу, объяснить не смогу — нащупаны они интуитивно. А насчет возврата каждый раз сначала — гипотез масса, до утра хватит, лучше принять как данность — залез, живи до конца. Ушел — начиная сначала… А если, благодаря твоему вмешательству, где-то растет и развивается новая историческая реальность, так у тебя все равно туда доступа нет. Хотя, если отыскать там другую «калитку» — кто знает… Но пока никто не пробовал.

— А вход? Как это выглядит?

— Это просто. Включаю установку, появляется белый туман, ну, такой субстрат… Входишь в этот туман, если вдвоем-втроем — нужно держаться как можно ближе друг к другу, лучше за руки. Субстрат тебя начинает, как бы выталкивать, но нужно идти именно туда, где сопротивление максимальное, как бы проталкиваться внутрь. Если ты барахла из века нынешнего не перебрал — выходишь там, в другом мире, если перебрал — субстрат тебя вытолкнет. Выход — в обратном порядке, но намного легче — тащить оттуда можно — сколько унесешь.

— А если там кто-то остался, а я туда-сюда схожу — спросил Жора — как с точкой отсчета?

— Хороший вопрос — кивнул профессор — пробовали. На остров попадаешь к тому, кто остался, если туман пропустит. В двух других «калитках» как правило, снова в другой виток истории, но, бывает — и к коллеге… Но это как повезет. Механизмы, повторюсь, для нас сегодня непонятны.

— Интересно — сказал Жора — а время? Вы что-то говорили про время?

— Ну да — кивнул Олег Васильевич — почему-то время там течет где-то один к десяти. То-есть, день здесь — десять там. К счастью, я, точнее — мы, научились тормозить у организма локальное время. Иначе говоря — приняв наши препараты, ты вернешься обратно почти не постарев, проживи там хоть сто лет, если сможешь. Но в той реальности мой препарат, вроде бы не работает — будешь стареть, как все, а вот вернешься — помолодеешь снова.

Кстати, попробуй-ка моей фармакологии — когда-то надо начинать…. — И Пасечник ушел во тьму и закопошился у будки, едва освещенный почти погасшим костром.

— Черт — услышал Жора приглушенный голос профессора — Натаху бы не разбудить…

Вскоре, помелькав в будке фонариком, Пасечник вернулся к столу. На плече у него висел трофейный укороченный автомат Калашникова, а в руках он держал фляжку и какие-то таблетки.

— Вот глянь — положил он автомат на стол — чем эта шпана нас давеча пугала… На свою голову.

Жора привычно отомкнул магазин, гляну в него и хмыкнул. Потом, лязгнув затвором, быстро разобрал оружие, и, не собирая, пренебрежительно отодвинул железки на край стола.

— Чучело оружия, к стрельбе не пригодное…. У нас такой в школе был. А пистолет?

— А — махнул рукой Олег Васильевич — китайский ТТ, у нас такого добра хватает, я ребятам из сопровождения отдал, им левый ствол пригодится. Ну, ты все-таки, собери железки. Пристроим этот хлам куда-нибудь…

Жора послушно вернул автомату первоначальный вид.

Олег Васильевич облокотился на край стола.

— На-ка вот — выпей…

Он положил на стол черный шарик препарата, и аккуратно налил в кружку из фляжки воды.

— Ты не думай — все апробированно, да и не вода это, а тоже — компонент… Доза пока гомеопатическая, пробная. Давай, смелей…

Жора без колебаний сунул шарик в рот и запил предложенной водой. Вода оказалась как вода, шарик тоже был безвкусный.

Через минуту-полторы от Жориной макушки до пяток прокатилась некая волна, типа озноба. Потом, мир резко наполнился звуками, запахами, цветом. Темнота раздвинулась. Прогоревший костер засиял оранжевым цветом теплового излучения, из березовой рощи донеслись самые разные звуки — треск, пощелкивание, хруст. Жора повел головой, и легко увидел в полусотне метров в глубине рощи зелено-оранжевый контур настороженно присевшей лисы. Чуть поближе, в стороне, он отчетливо разглядел оранжевое тепло ежа, вышедшего на ночную охоту перед зимней спячкой.

Окружающая природа навалилась на него всей возможной информацией — Жорин мозг переполняли звуки, запахи и картинки, немного похожие на то, что Жоре довелось увидеть в армейскую бытность в приборе ночного видения.