Калибр имеет значение? - [26]

– Пей.

– Я? – глупо спросил Олег. Ответа он не получил. Осторожно взял бокал, оказавшийся неожиданно тяжелым, и пригубил.

Олег уже много лет не пил хорошего вина – с тех самых пор, как условно-свободным стали платить не деньгами, а толлами, «токенами лояльности». В лавках, где принимали толлы, можно было купить пива, водки, иногда – дистилляты типа самогона или чачи – а вот вина там были исключительно паршивые. Но и в лучшие времена, когда зарплаты врача хватало на две-три бутылки настоящего бордо в месяц, подобных вин Олег не пробовал. Вино одновременно холодило и жгло, в нем сочетались несочетаемые нотки – лепестки фиалки и вяленое мясо, миндаль и земляника, сладость и горечь. Он не успел и глазом моргнуть, как бокал опустел.

– Давай еще, – буркнул охранник. Алена тут же наклонила пузатую бутыль, и бокал вновь наполнился до краев. На этот раз Олег пил медленнее, смакуя букет неизвестного ему напитка. Напряжение, владевшее им, понемногу отступало, хотя страх никуда не делся – сидел колючим комочком в груди, готовый в любую минуту распрямиться пружиной паники. Зачем его поят этим прекрасным и явно очень дорогим вином? Где Хозяин и почему Алена принесла только один бокал? В вине яд? Но к чему такие сложности? Можно было просто застрелить его прямо там, на веранде, где он, стоя на коленях, целый час ожидал появления Хозяина…

– Ты можешь идти, – сказал Хозяин откуда-то из темноты. Олег дернулся было, чтобы встать, но тяжелая рука Голема вдавила его в кресло. – Иди, иди, он никуда не убежит.

– Слушаюсь, Хозяин, – с прежней отвратительно-угодливой интонацией отозвался охранник.

– И ты тоже, – на этот раз Хозяин обращался к Алене. – Мы отлично справимся сами.

Он подошел к камину – изящный черный силуэт на фоне багрового мерцающего экрана – снял висевшую на крючке кочергу и поворошил угли – без особого, впрочем, успеха. Пламя в камине умирало.

– Что скажешь о вине? – не оборачиваясь, спросил Хозяин.

– Великолепное, – быстро ответил Олег. – Не пил такого… очень давно.

– Точнее, никогда, – усмехнулся человек у камина. Он повесил кочергу на крюк и повернулся к Олегу. – Ты никогда не пил такого вина, потому что это вино не для таких, как ты. Это вино Хозяев.

Он взял бутылку и посмотрел на просвет, сколько в ней еще осталось.

– Тебе повезло, – голос его звучал почти дружески. – У меня в погребе вообще нет неудачных вин, но это из первого десятка.

– Почему же вы сами не пьете?

Хозяин пожал плечами.

– Не хочу. Если тебя это по каким-то причинам расстраивает, я прикажу унести бутылку.

Олег помотал головой. Может быть, не стоило пить так много, тем более что он давно ничего не ел – но отказаться от изумительного напитка было выше его сил. К тому же с каждым бокалом колючий комочек страха в груди становился все меньше.

– Тогда прошу, не стесняйся, наливай себе сам, – радушно предложил Хозяин.

Он уселся в кресло и протянул к огню ноги в окованных серебром сапогах.

– Итак, ты спасался от загонщиков. Само по себе это не преступление – даже крепостные имеют право убегать от охотников, а ты условно-свободный, если не врешь, конечно.

– Вы можете проверить, – быстро сказал Олег. Хозяин отмахнулся.

– Мне это безразлично. Преступлением является нарушение границ частного владения, друг мой. А в этом случае закон не делает различия между крепостным и усиком.

Олег опустил голову. Три года назад, когда он еще был врачом, слово «усики», как в обиходе называли условно-свободных, казалось ему смешным. Теперь оно звучало как приговор.

– В обоих случаях наказание одно, – Хозяин извлек из кармана изящный металлический футлярчик, раскрыл его и что-то понюхал. – Смерть.

– Отпустите меня, – попросил Олег. – Я ведь не имел никакого злого умысла. Я не собирался вас грабить. Просто спасал свою жизнь.

– Это недоказуемо, увы, – коробочка защелкнулась. – Мотив мог быть любым. А вот нарушение границ частной собственности – это fait accompli. Знаешь, что это значит?

– Свершившийся факт, – мрачно ответил Олег.

Хозяин повернул голову и с некоторым интересом взглянул на него.

– А ты, возможно, и впрямь был врачом. За что, говоришь, тебя лишили лицензии?

Олег замялся. Полчаса назад он был готов рассказать Хозяину все до мельчайших подробностей, но тогда он стоял на коленях, а в затылок ему упирался ствол карабина. А теперь, когда Олег сидел в мягком кресле с бокалом дорогого вина в руке, говорить о прошлом ему внезапно расхотелось.

– Язык проглотил? – неожиданно резко спросил Хозяин.

– Я оперировал девочку, – неохотно ответил Олег. – Свободную, но с низким статусом. Операция была сложная. В это время в больницу привезли парня с аппендицитом. Ничего особенного, даже перитонита не было. До утра он спокойно мог подождать. Но с ним приехал его отец – чиновник из префектуры.

Он замолчал. Хозяин равнодушно смотрел в огонь.

– Дай угадаю. Отец потребовал, чтобы ты немедленно сделал его сыну операцию, а ты отказался. Я прав?

– Ну, в общем, да. Я не мог ее бросить. Мне нужен был еще час, максимум – полтора. Ничего бы с его аппендицитом не сделалось.

Хозяин помолчал, потом кивнул на опустевшую наполовину бутылку. Олег налил себе еще один бокал.