Календарь преступлений - [9]

— Тогда говорить больше не о чем, — фыркнула баронесса, щелкнув замком сумочки.

— По-моему, говорить есть об очень многом, — начал профессор Шо. — Тратить время подобным образом…

— Свое время я больше не намерен тратить, — проворчал мистер Пэтч. — День рождения Вашингтона всего через три дня…

— Вот именно, — улыбнулся Эллери. — Почему бы вам не сесть? Во всем этом может скрываться нечто большее, чем кажется на первый взгляд… Баронесса Чек, если не ошибаюсь, вы вывезли в США замечательную коллекцию редких монет как раз перед вторжением Гитлера в Чехословакию. Сейчас ваш нью-йоркский бизнес также связан с монетами?

— К несчастью, — холодно произнесла баронесса, — человек должен есть.

— А вы, сэр? Вас я, кажется, знаю.

— Я занимаюсь редкими книгами, — буркнул профессор.

— Ну конечно! Джон Сесил Шо, коллекционер редких изданий. Мы встречались в магазине Мима и в других местах. Я отвергаю мою первоначальную теорию. Тут виден какой-то план, и притом нешуточный. Антиквар, нумизмат и коллекционер редких книг… Никки, кого вы впустили на сей раз?

— Если эта особа что-то коллекционирует, — шепнула Никки на ухо своему боссу, — то, держу пари, существ с двумя ногами и волосатой грудью. Чертовски хорошенькая девушка…

— Меня зовут Марта Кларк, — послышался спокойный голос, и Эллери, повернувшись, имел счастье насладиться одним из приятнейших в мире зрелищ.

— Насколько я понимаю, мисс Кларк, вы также получили одну из телеграмм, подписанных моим именем?

— О нет, — ответила хорошенькая девушка. — Я их отправила.

* * *

В миловидной мисс Кларк было нечто внушающее если не доверие, то по крайней мере непредубежденность. Возможно, причина заключалась в том самообладании, с которым она, стоя на коврике у камина, как дирижер на подиуме, ожидала, пока они все, включая Эллери, займут стулья в его гостиной. Это никого не возмутило — только вызвало любопытство.

— Не будем терять времени, — заговорила мисс Кларк. — Я поступила так, во-первых, чтобы повидать одновременно и мистера Пэтча, и баронессу Чек, и профессора Шо, во-вторых, потому, что мне может понадобиться детектив, и в-третьих, — добавила она, — потому, что я доведена до отчаяния. Мой отец Тобайас Кларк — фермер. Наша ферма находится к югу от Филадельфии — ее построил один из Кларков в 1761 году, и с тех пор она принадлежит нашей семье. Я не собираюсь докучать вам сентиментальными воспоминаниями. Мы разорились, и ферма заложена. Если нам с папой в ближайшее время не удастся раздобыть шесть тысяч долларов, мы потеряем наш дом.

На лице профессора Шо отразилась неуверенность.

— Весьма печально, мисс Кларк, — промолвила баронесса. — Но я должна сегодня провести свой аукцион…

— Если вам нужны деньги, мисс… — буркнул Джеймс Изекил Пэтч.

— Конечно, мне нужны деньги. Но у меня есть что продать.

— А! — сказала баронесса.

— О? — сказал профессор.

— Хм, — сказал антиквар.

Мистер Квин не сказал ничего, а мисс Портер продолжала ревностно жевать кончик карандаша.

— На днях, убирая на чердаке, я нашла старую книгу…

— Ну-ну, — снисходительно подбодрил профессор Шо. — Значит, старую книгу?

— Она называлась «Дневник Симеона Кларка». Симеон Кларк был папин прапрапра-кто-то-там. Его дневник был напечатан в 1792 году в Филадельфии двоюродным братом Джонатаном, занимавшимся типографским делом.

— Джонатан Кларк. «Дневник Симеона Кларка», — пробормотал похожий на труп коллекционер книг. — Не припоминаю ничего похожего, мисс Кларк.

Марта Кларк осторожно открыла большой конверт и вынула оттуда желтоватый лист бумаги с плохо отпечатанным текстом.

— Титульный лист был оторван, поэтому я захватила его с собой.

Профессор Шо молча обследовал бумагу, а Эллери поднялся и, прищурившись, уставился на нее.

— Конечно, — заговорил профессор после долгого изучения, в процессе которого он подносил бумагу к свету, разглядывал отдельные буквы и проделывал другие таинственные ритуалы, — возраст сам по себе не гарантирует факт раритета, как и раритет не обязательно представляет ценность. Хотя эта страница выглядит соответствующей упомянутому периоду и является достаточной редкостью, поскольку неизвестна мне, все же…

— Главной целью «Дневника», — перебила мисс Марта Кларк, — который я храню дома, было поведать историю посещения Джорджем Вашингтоном фермы Кларка зимой 1791 года…

— Фермы Кларка? В 1791 году? — воскликнул Джеймс Изекил Пэтч. — Чушь! Не сохранилось никаких свидетельств…

— И о том, что Джордж Вашингтон там зарыл, — закончила дочь фермера.

* * *

По приказу Эллери телефонную трубку сняли с рычага, дверь закрыли на задвижку и шторы опустили, после чего начались продолжительные расспросы. Спустя некоторое время неизвестная глава из жизни отца нации была должным образом обрисована.

Холодным и серым февральским утром 1791 года фермер Кларк, оторвав взгляд от изгороди, которую чинил, увидел великолепный кортеж, приближающийся со стороны Филадельфии. За всадниками в мундирах следовали группа джентльменов верхом и несколько роскошных карет, запряженных шестерками лошадей, которыми правили негры в ливреях. К изумлению Симеона Кларка, весь выезд остановился у его дома. Он побежал, слыша скрип пружин и фырканье взмыленных лошадей. Джентльмены и лакеи спрыгивали на обледеневшую землю, и к тому времени, когда Симеон добежал до своего дома, все толпились у первой кареты с гербом. Вытянув шею, фермер увидел внутри крупного джентльмена с очень большим носом, облаченного в черный бархатный костюм и черный плащ, отороченный золотом; на его голове в парике красовалась шляпа с пером, а на боку — длинная шпага в белых кожаных ножнах. Этот мужчина, опустившись на одно колено, с беспокойством склонился над круглолицей леди средних лет, закутанной в меха и полулежащей на обитом бархатом сиденье с закрытыми глазами и побледневшими под румянами щеками. Еще один джентльмен, одетый более скромно, также склонился над леди, держа пальцы на ее запястье.