Каланы возвращаются на берег - [7]

Владения бобра весьма обширны. В Северной Америке они простираются от Атлантического до Тихоокеанского побережья и от северных окраин Мексики до дельты реки Макензи в Канаде и водоемов Центральной Аляски.

В Европе и Азии бобры обитают в значительном количестве в Советском Союзе и Норвегии, встречаются в Финляндии, Швеции, Франции, в среднем течении реки Эльбы, в некоторых водоемах Швейцарии, Польши, Монголии, Китая.

Живут бобры преимущественно в лесных водоемах с достаточной глубиной и без резких колебаний уровня воды, любят они обширные и глухие ольховые болота, старые торфяники, укромные старицы. В горах поднимаются до высоты 2,5–3 тысяч метров над уровнем моря, занимая тихие омутки на стремительных полуторных речках.

С бобрами связано немало различных легенд, фантастических рассказов. Так, в одной из средневековых хроник повествуется о наказании, которому подвергается старый, ленивый зверь, не желающий вместе со всеми трудиться на благо своей «общины».

Разгневанные сородичи опрокидывают его на спину, привязывают за передние и задние ноги к дереву и тащат к своим домикам. Этими «живыми салазками» бобры приглаживают и утрамбовывают стенки возводимых ими жилищ. Надо думать, это средство действовало безотказно: зверь либо погибал, либо излечивался от лени.

Европейский бобр размножается довольно медленно: самки становятся половозрелыми на третьем году и приносят в среднем около трех детенышей в год; размеры выводка колеблются от одного до пяти. Канадский бобр более плодовит: в помете бывает до восьми (по некоторым сведениям, до девяти) малышей. Большая часть самок становится половозрелой уже на втором году жизни. Бобр— вегетарианец, но, глядя на этого прекрасного зверя, нельзя сказать, что растительная диета отражается на нем отрицательно: он хорошо упитан, шерсть его лоснится, силы бобру у других зверей не занимать. На суше его с трудом удерживает взрослый сильный мужчина. Если перечислить все поедаемые этим грызуном растения, их наберется около 300 — здесь и деревья, и кустарники, и самые различные травы. Но есть основные виды, от которых бобр не отказывается при любых обстоятельствах, — это осина, тополь, ивы (в северных районах — береза), рогозы, тростник, щавели, сныть, окопник и др. Кора и древесные побеги служат основным кормом с конца лета до начала зимы, хотя поедаются бобрами круглый год. В остальное время звери питаются преимущественно травами.

На зиму бобр набивает свои подледные кладовые ветками и обрубками стволов деревьев и кустарников, корневищами трав, растущих в воде. Объем его зимних запасов (правда, уложенных довольно рыхло) достигает иногда 75–80 кубических метров. Но способность запасать корм не избавляет зверя от необходимости начиная с середины зимы, пользуясь любым повышением температуры, добывать себе на поверхности свежую древесную кору: к февралю запасенные корма или полностью поедаются, или портятся и становятся непригодными.

На досуге бобры не прочь повозиться, поиграть друг с другом. В вольерах опытной фермы Воронежского заповедника взрослые звери борются часами, толкая один другого передними лапами, слегка покусывая зубами, пытаясь сдвинуть соперника с места, заставить его нырнуть в воду. Но особенно занимательны игры бобрят. Помните, как описывает их индейский писатель Вэша Куоннезин, известный у нас как Серая Сова, в своей полной любви к этим зверям книге «Саджо и ее бобры»?

«Больше всего они любили бороться; встав на задние ножки и обхватив короткими ручками шею противника, они упирались головой в чужое плечо и пробовали повалить друг друга. Это давалось нелегко. Их широкие хвосты и большие перепончатые лапы служили им хорошей опорой, и зверьки напрягали все силы — толкались, храпели, пыхтели, сопели до тех пор, пока кто-нибудь из них, почувствовав, что теряет равновесие, не начинал отступать; второй продолжал наступление, тесня противника что есть мочи…

Борьба сопровождалась пыхтеньем, взвизгиванием, вздохами; топали лапки, хлопали хвосты…»

Канадские бобры очень легко приручаются. Первые путешественники по Северной Америке видели в индейских селениях совсем ручных зверей, которые откликались на зов хозяев, бегали за ними, как собаки, ласкались к людям и т. д. Звери, относящиеся к европейскому виду, приручаются гораздо хуже.

Для первого знакомства с бобром нам осталось рассказать о нем немного. Он ведет ночной и сумеречный образ жизни, днем спит. Живет до 25, а по некоторым данным до 30 лет. Врагов почти не имеет.

Хозяйка тростниковых крепей

Кубанские плавни… Сотни больших и малых проток, рукавов и затонов, обширные лиманы, почти непроходимые и непроезжие заросли тростников, рогозов и других водноболотных растений. Жизнь бьет здесь через край. То и дело встречаются стаи быстрых уток и суетливых лысух, табунки странных цаплеподобных квакв и шустрых болотных курочек. Тростниковые крепи во всех направлениях пересечены тропами енотовидных собак, дорожками крыс-пасюков и другого зверья. Среди тростников и рогозов видны небольшие конусообразные домики (хатки) ондатры.

Мы сидим в лодке, спрятанной в кромке прибрежных зарослей крупного приазовского лимана — Ахтанизовского. С восточной стороны в лиман вливается несколько рукавов Кубани, на западе он соединен нешироким гирлом с Азовским морем. Перед нами в небольшой тростниковой бухточке довольно странное сооружение. На четырех вбитых в дно сваях установлен деревянный помост площадью 6–7 квадратных метров. На помосте стоит большая клетка из металлической сетки, к которой примыкает клетка меньших размеров с поднятыми с обеих сторон алюминиевыми дверцами. На помост из воды ведут два наклонных мостика, сделанные из досок с набитыми на них поперечными планками.