Ослабил ли командор требования, не упустил ли чего-нибудь?
Доктор взял со столика красивую костяную безделушку и, вертя ее в пальцах, посмотрел на следователя снизу вверх, исподлобья.
— Может быть, он ослабил требования. Во всяком случае, это можно предположить. Но предупреждаю вас, я всегда плохо понимал командора.
Слишком мы разные люди.
«Это я понял и без твоих слов», — подумал следователь, рассматривая этикетки на винных бутылках, выстроившихся в стенном шкафчике. Теперь лишь он определил, чем так пахнет в комнате — женскими духами «Галактика». Он произнес, предварительно загадав, что должен ответить доктор:
— Сегодня повторно передают балет «Вега». Скоро начало. Не буду вам мешать.
— Что ж, посмотрю его вторично, — улыбнулся доктор. — Если хотите, оставайтесь с нами.
«Он сказал «с нами», — отметил следователь. Ответ почти полностью совпадал с задуманным, и Павел Петрович с удовлетворением подумал, что все же он научился понимать людей.
— Всего вам доброго, — сказал он, прощаясь, и мысленно ответил себе вместо доктора: «Будьте здоровы».
— Будьте здоровы, — произнес доктор, вставая, чтобы проводить гостя.
Павел Петрович представил, как вот так же просто, вопреки приказу командира, этот жизнелюбивый эпикуреец вошел в каюту Семенова, чтобы лечить его или умереть с ним.
Осветился пульт управления гравилета. Поплыли на нем полосы, пятна. А Павел Петрович все еще думал о докторе, снова и слова вспоминая его сильные добрые руки и запах духов, пытаясь заглушить этими воспоминаниями нарастающую боль в сердце. И он уже зная, что ему не удастся надолго оттянуть ее, что придется думать о двух людях, с которыми она связывала, с женой и командором Кантовым, чью вину можно считать установленной. И если остальные семь следователей не представят Совету никаких фактов, которые бы по-новому осветили это дело, то Совет должен будет принять решение…
8
Получив разрешение у главврача, Петр покинул Базу Медцентра и устремился к медгородку, расположенному на земле. Он полетел над крышами клиник, где умирали больные; его острый слух ловил их стоны и крики. Ему показалось, что и ветер здесь стонет, как больной.
Петр опустился у прозрачного параллелепипеда центральной наземной лаборатории, прошел через несколько дверей-фильтров и оказался в первом зале. Сюда по автоматическим линиям из клиник поступали культуры микробов для анализов, сортировались, производились посевы. Блестели усики-термометры на термостатах, тихо жужжали ультрацентрифуги, щелкали ножи автомикро-томов, нарезая тончайшие пленки на еще более тонкие. Во втором зале у микроскопов и установок для энергофореза хозяйничали роботы.
В третьем мигали индикато- рами вычислительные машины узких профилей. Они подсчитывали результаты анализов, сводили их, сравнивали, многократно проверяли.
Петр понял, что тот, кто ему нужен, находится в следующем зале. Открыв дверь, он увидел гиганта — такого же, как сам. Внешне их можно было различить лишь по цвету глаз, по форме верхней части лица, по одежде. Но Петр своими энергоанализаторами, расположенными над глазами, уловил существенное различие — излучение гиганта было более интенсивным и разнообразным. Оно создавало вокруг его тела обширный ореол с полной гаммой красок. Петр включил рентгеновское и нейтрозрение и увидел у гиганта новые органы, о которых ничего не знал. Все это отняло у него доли секунды.
— Здравствуй, брат, — поздоровался Петр и назвал себя.
— Здравствуй, — откликнулся гигант. — Меня зовут Зевс.
Петр улыбнулся:
— Так называли своего главного бога древние греки.
— Но я не бог, а такой же человек, как ты, — ответил Зевс.
— Ты обиделся. Но разве называться богом позорно? В конце концов, слово «бог» у древних означало «создатель», «творец». Такой же, как природа или человек.
— Из всех создателей я выше всего ставлю человека, — заметил Зевс. — Бог — это выдумка слабых, а природа рядом с человеком — это… Представь себе двух скульпторов. У одного из них уйма времени для работы, но он слеп и безумен. У другого — мало времени, но он зряч и мудр.
— Я согласен с тобой, — сказал Петр. — Но все же тебя не зря назвали Зевсом-громовержцем. Когда я родился, отец и его помощники только задумывали тебя. И я вижу в твоем теле новью органы, которых у меня нет.
— Это дополнительные энергоприемники, — объяснил Зевс. — С их помощью я могу высылать зонды в космос, к самому Солнцу, и черпать оттуда в минуту такие колоссальные запасы энергии, что их не могли бы создать за год все энергостанции Земли. Я помогу и тебе и другим братьям создать такие же органы. Жаль, что у всех людей нельзя сконструировать подобного, проговорил Зевс и вздохнул.
— Сейчас я бы хотел принести им хотя бы избавление от асфиксии-Т, — сказал Петр.
Он увидел вспышку красок вокруг головы Зевса и понял, что она означает ликование.
— Кажется, решение найдено, — сказал тот, и его радость передалась Петру. Я ставлю контрольные опыты. А за это время не хочешь ли проверить путь моих размышлений?
— Хорошо, — сказал Петр. — Я самостоятельно пройду его от начала до конца, если ты мне предоставишь исходные данные. И посмотрим, сойдутся ли наши выводы, — Исходные данные — культура возбудителя и полные сведения по микробиологии. Пробирки с культурой микробов тебе сейчас принесут роботы, а Шлем Микробиологической Памяти — вот он, возьми. Я буду время от времени проверять ход твоих размышлений.
