Какая же академия нужна в России? - [10]

Все дела чисто научного характера должны быть докладываемы, рассматриваемы и разрешаемы именно в этих публичных заседаниях, потому что наука не может быть никоим образом тайною и, по существу своему, есть дело публичное, иначе она не наука. Дела же, касающиеся экономической стороны академических занятий, а также, в частности, и некоторых вопросов, так сказать, домашнего обихода Академии, могут быть производимы по отделениям и без присутствия публики, то есть после конца заседания, как это водится, например, в Парижской Академии: открывается вместо публичного заседания из тех же членов Академии так называемый секретный комитет, то есть домашнее при закрытых дверях заседание, обсуждающее частные интересы заведения.

Общее заседание всех отделений или общие заседания Академии должны назначаться, во-первых, для выбора академиков в правления или отделения или высших учебных заведений, или ученых обществ, затем для выслушивания докладов и для постановления решений, касающихся вопросов государственной важности, или ответов от ученого учреждения к государственному учреждению.

Вопросы этого рода, я думаю, будут разбираться чрезвычайно часто, если в Академии будет большое развитие специальностей и в особенности, если Академия заменит собой многие из множества ныне существующих ученых комитетов.

Таким образом, у академика, кроме его, так сказать, личных научных дел и интересов, будут интересы заседаний академических, когда академик может принять по мере сил участие в решении дел, подлежащих обсуждению.

Затем отделение или общее собрание Академии может поручать известному академику или известной группе академиков решение определенных частных практических вопросов из числа тех, которые возбудятся в Академии по нашей, так сказать, инициативе, то есть по вопросам, адресованным к Академии от различных ведомств и учреждений. Некоторые из вопросов, сюда относящихся, потребуют, быть может, обширного труда, но, во всяком случае, как бы ни мал был труд, как бы ни краток был ответ, если только он не может быть совершен прямым ответом, сделанным в заседании, академик или сумма академиков, которым Академия или отделение поручили рассмотреть известные вопросы, должны быть, конечно, вознаграждены за тот труд, который для общественной надобности они сделали.

Решение, доставленное известным академиком, публично будет доложено в заседании Академии, пройдет через контроль других академиков и, можно сказать, подвергнется контролю общественного внимания, которое обратится к Академии, когда в ней будут разбираться научные вопросы государственного и общественного значения.

От этого контроля с разных сторон нельзя возбудить практических решений на научных основаниях, если они исходят и из высшего ученого учреждения, потому что государственные и общественные вопросы практического значения редко настолько специализированны, чтобы могли решаться абсолютно точно, и требуют обыкновенно принятия во внимание множества сторон, анализу прямо не подлежащих, например, обычаи страны, законоположения, экономические условия и тому подобное. Притом контроль полезен еще и прямо ввиду того возможного пристрастия, которое возможно даже и в среде чисто научной, как показывает опыт с давних времен.

Включая в себя всех научных деятелей данной эпохи, предполагаемая Академия наук может в данную эпоху нуждаться в специалистах по известным отраслям знаний, например по некоторым новым областям, еще не имеющим представителей в России, или же Академия может видеть недостаточность числа специалистов с надлежащей научной подготовкой в известной области знания. Тогда для возмещения этого недостатка Академия должна иметь средства отправлять молодых людей или специалистов близкой специальности за границу для обучения известным отраслям нового знания.

Таким образом, Академия будет всегда стоять на страже научного движения России, посланные ею молодые ученые могут быть, то есть могут сделаться специалистами по избранному предмету или могут быть, по крайней мере, полезными…

Для того чтобы связь между Академией и учеными обществами России была как можно более тесна и плодотворна, мне кажется, необходимо не только назначить, как упомянуто выше, особые средства, которые бы Академия распределяла между учеными обществами России…

Составляя ученое высшее учреждение России, Академия наук должна иметь исключительные права такого рода, какими в цивилизованной стране должна пользоваться наука. В числе таких прав, мне кажется, должно быть на первом месте право непосредственного ходатайства и представления своих обсужденных в общих заседаниях предложений от Академии как к высочайшей власти, так и к высшим государственным учреждениям.