Какая она, победа? - [24]
человеку весьма косвенное отношение, а затаившимся врагом, внезапным и
жестоким.
«Военные» действия начались без всяких видимых для человека причин.
Обломок мраморизованного известняка резво проскакал через весь склон и с
хрустом врубился в экскаватор. Приехал Хуриев, собрал рабочих, сказал, что
судьба стройки во многом зависит от того, насколько удастся очистить
склоны от «живых» камней, что эта работа рисковая, всерьез и потому
требует добровольцев.
— Как, бригадир? Найдутся добровольцы?
Каренкин нахмурился. За других ручаться не может, но если речь о нем
лично, то что ж, он согласен, на склон так на склон. Вызвался Джиныш
Алахунов, и другие потянулись. Каких только профессий не перебрали на
своем веку эти люди, а вот такой еще не было — оборщики склонов. Только
разве это профессия? Забава мальчишечья — камни с гор пускать, игра,
удовольствие одно, за что только деньги платят?
За что, разобрались быстро. За «так» денег не платили и здесь. А когда
подошла зима и по трубе ущелья задул ветер, людей в бригаде заметно
поубавилось. Правда, уходили не только парнишки с наспех выписанными
где-то комсомольскими путевками, были в бригаде шоферы, бульдозеристы,
работавшие оборщиками временно, в ожидании машин. Теперь техника стала
поступать, и с этими людьми приходилось прощаться. Каренкину уходить
было некуда. Разве что на бетон? Что ж, когда-нибудь придет пора и бетону.
Первая зима в Кара-Куле оказалась и самой суровой, многоснежной и
морозной. Как нарочно и только для того, чтобы испытать людей,
63
рискнувших зимовать на необжитых берегах. Дороги завалило, иной раз
сообщения между правым берегом, поселком, Таш-Кумыром не было по
нескольку дней. Оборщики Каренкина жили в Токто-бек-Сае в землянках,
бывая дома только в воскресные дни. Да и в поселке, только нарождающемся
на свет, жизнь была нелегкой. Не было электричества, сидели при лампах, не
было водопровода, ходили к родникам на пойму. Часами стояли в очередях
за самым необходимым, потому что наладить торговлю всегда, как известно,
куда трудней, чем, скажем, повернуть вспять Нарын или поменять местами
горы Кыз-Курган и Чон-Тегерек. Одно утешало — дом! Каренкин получил
«пэдэушку»! Новенький, только что с завода, еще пахнущий деревом и
краской трехкомнатный гибрид загородного коттеджа и жилого вагончика на
колесах — «передвижной домик, усовершенствованный ПДУ». Со всеми
удобствами! Правда, эти удобства: и свет, и газ, и водопровод, и отопление, и
канализацию — надо куда-то подключать, а подключать пока некуда, но это
все детали, со временем образуется, а пока вот ордер и ключи. Наконец-то
своя квартира! Прямо с трайлера — на фундамент!
Поднимались один за другим управленческие и жилые бараки,
общежития и столовые, по всем трассам вокруг слияния Кара-Су и Нарына
ворочались бульдозеры, вытесывая зигзаги троп и строительные площадки, а
Бушман все никак не мог выбраться из Шамалды-Сая, где и после разрезания
ленточек и торжественных собраний по поводу пуска станции надо было
заниматься всяческой «мелочевкой», «незавершенкой», неблагодарной
возней по устранению недоделок, брака, на что так трудно бывает найти
энтузиастов и что все-таки надо кому-то делать.
Бушман окончил Киргизский сельскохозяйственный институт,
гидромелиоративный факультет. В те годы спортивный клуб СХИ считался
во Фрунзе одним из сильнейших, причем особой популярностью
пользовалась секция альпинизма. И каждая альпиниада, суматошная,
радостная, с песнями и кострами, с первыми в жизни победами и цветами по
случаю побед, заражала «горной болезнью» все новых своих подданных. Не
64
избежал этой участи и Бушман. Даже третий разряд выполнил. И хотя от
альпинизма он вскоре отошел, эта страничка бушмановской биографии тем
не менее пригодилась. О ней вспомнил Хуриев. Он приезжал к Бушману в
Шамалды-Сай, спрашивал книги по альпинизму, советовался, как быть.
Видимо, книг и рекомендаций бывшего третьеразрядника оказалось
недостаточно, и тогда на свет появился подписанный Хуриевым приказ о
назначении Бушмана Д.В. начальником участка земельно-скальных работ.
Позже титул приобрел еще большую конкретность и экзотичность:
начальник участка освоения склонов.
Как быть? Что делать? Люди едва справляются с оборкой откосов над
тропой, но ведь это цветики, ягодки там, на створе! Что придумать с Гнилой
скалой? Летят с нее на дорогу «подарки», и все тут! Кому-то пришла в голову
мысль, что хороший артналет враз очистит скалу от сыпучих камней. Ведь
как пишут на этот счет беллетристы, авторы рассказов о приключениях в
горах? Стоит только выстрелить, столкнуть один камешек и...
Вызвали артиллерийскую батарею. Такого еще не было, небывалая
дуэль! Она могла свидетельствовать и о безграничной вере в технику, будь то
бульдозер или гаубица, и о человеческой растерянности, о полном незнании
противника. Отзвучало эхо разрывов. Скатились редкие обломки известняка.
Книга повествует о четырех поколениях семьи Поярковых, тесно связавших свою судьбу с Киргизией и внесших большой вклад в развитие различных областей науки и народного хозяйства республик Средней Азии и Казахстана.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.