Как загасить звезду - [7]

И ведь про ссору пронюхала. Хотя чего там, «пронюхала», поцапались они вчера с Олегом чуть не на виду у всех, пошло орали друг на друга перед самым лифтом. Правда, в тот момент гости поползли в квартиру пить приготовленный Соловей кофе, и площадка перед лифтом опустела… Но дураку ясно — их вопли были слышны на десять этажей. И Алина, еще вчера решившая, что все, конец, больше она с Лосским и словом не перемолвится и руки ему не подаст, а может, и «закажет» эту сволочь своему поклоннику-мафиози (был у нее такой обожатель из зоны), узнав, что Олег мертв, забилась в истерике. Чего угодно можно пожелать страстно любимому сгоряча… Но когда «мечта» сбывается — воешь и рвешь на себе волосы и бьешься головой о стенку.

— Это ты, ты его убил! Подлец! Ты весь в этом — телезвезда… Не можешь вынести, что кто-то рядом счастливее тебя! — Алина ухитрилась вырваться из цепких рук Абдулова, и ее кулачки заходили по его щекам.

Час был ранний, референтка Абдулова на работу еще не явилась («Слава богу!» — подумал Абдулов). Алина забылась и обращается к нему очень неосторожно — на «ты» и без всякого почтения. Не говоря уже об этих свойских, на правах любовницы, пощечинах! А ведь сколько раз он просил ее на работе и в общественных местах соблюдать между ними дистанцию… До сих пор это удавалось, так что мегера-референтка, он был уверен, пока ни о чем не догадывалась. Эта мымра, доставшаяся ему от патрона — генерального директора телекомпании, — следила за ним по поручению покровителя и все докладывала. Если Кечин узнает, что он, Абдулов, крутит роман с собственной телеведущей… Этот бывший советский хозяйственник, несмотря на наступившие демократические времена, так и остался коммунистическим ханжой, думал Абдулов. Говорят, лет двадцать назад он, тогда главный редактор одной популярной газеты, прознав про какой-нибудь роман, случившийся в подведомственном ему учреждении, имел обыкновение вызвать парочку к себе в кабинет и предложить одному из любовников — пусть сами определяют, кому — написать заявление об уходе по собственному желанию…

Абдулов уворачивался как мог, стараясь по возможности корректно удерживать девушку на расстоянии, ожидая, что скоро ее пыл иссякнет и они смогут поговорить спокойно. Но Алина демонстрировала поразительную неутомимость и целеустремленность — Абдулов, как петрушка, каждые полсекунды дергал головой, увертываясь от ее накрашенных ногтей. В какой-то момент он рассвирепел и залепил ей пощечину. В конце концов, что пощечина — лучшее средство от истерики, врачи авторитетно заявляют, подумал себе в оправдание Абдулов.

Алина рухнула в кресло. Передний край короткой юбки задрался выше, позволив Абдулову еще раз оценить форму Алининых ног. «Обалденные», — в сотый раз определил для себя Абдулов. Что и говорить, в свое время за эти безупречные ноги, за эти длинные блондинистые патлы, за детский подбородок и наивные голубые глаза он и выдвинул на зависть всем сотрудницам «Вызова времени» Алину Сохову в телеведущие. А ведь это была подмосковная 19-летняя девочка без особых способностей, что называется, без харизмы, только со школьной скамьи и без всякого профессионального опыта. Хотя дела не завалила. Вела передачу, в общем, сносно, и кроме того — мила, приятна, непосредственна… Абдулов любил смотреть на красивых баб и справедливо полагал, что и телезрителям это нравится. И вообще любил, не только смотреть.

— Ты выслушаешь меня или нет? — заорал Абдулов. Он тоже был уже в курсе дела — ему предусмотрительная Соловей позвонила еще раньше, чем Соховой. — Как я мог его убить? Зачем мне его убивать? С ума, что ли, сошла? Да я его сам за ручку на телевидение привел шесть лет назад, мальчишкой совсем, я ему покровительствовал, администратором устроил… Я ему доверял. Иначе с чего бы я с ним над новым проектом стал работать. Исполнительным продюсером при себе держать!..

— Покровительствовал? — взметнулась Алина. — Да ты только и делал в последнее время, что пытался выжить его из передачи! «Я ему доверя-а-а-а-л!» — передразнила она яростно Абдулова. — Сначала доверял. А потом, когда он про твои финансовые аферы прознал, решил избавиться!

— Какие аферы? — заорал пуще прежнего Абдулов, изумленный ее напором. Он всегда считал Алину недалекой простушкой с кукольным лицом. — Что он мог знать?

— А черный пиар? А левая джинса? А вчера, вчера?.. — Алина подалась вперед, крепко сжимая подлокотники кресла. — Олег узнал про нас с тобой! Он бы тебя уделал! От тебя бы мокрого места не осталось! Подлец!

— Ну, рыбка, — протянул Абдулов, сильно сбавив тон и заметно успокоившись. — Ты мне, конечно, безумно нравишься, но уверяю тебя, ничего бы Олег не сделал. Пусть даже он, как ты думаешь, вчера внезапно все про нас узнал. Ты на этот счет сильно, очень сильно, деточка, заблуждаешься. Ничего бы он не сделал. Он не такой идиот. Не был таким идиотом, — поправился Абдулов. — Он был умненький мальчик. И потом… ЭТО не стоит убийства.

Последнее замечание Абдулова, произнесенное с легкой улыбкой, вызвало новый приступ Алининой ярости. Она с шипением метнулась вверх из кресла и попыталась вновь вцепиться в физиономию босса. Но тот был готов к атаке. На встречном движении Абдулов толкнул Алину обратно в кресло и придержал рукой, чтобы оставалась там и не рыпалась. Но девушка не сдавалась, она елозила спиной по коже кресла, пыталась дотянуться до его лица, брыкалась. («У меня уже, наверное, все ноги оббиты!» — думал Абдулов.) Мелькнула мысль о жене — как она прореагирует на его синяки, мелькнула и пропала. Ерунда! Жена — верная подруга жизни — еще не то видела на Абдулове! Ему приходилось все сильнее прижимать Алину рукой к креслу, другой обороняясь от ее ногтей.