Вдруг рядом послышался возмущенный голос и проклятие. А в следующее мгновение давивший на нее вес Брайса исчез, словно тот внезапно поднялся в воздух силой левитации. Как и почему это могло произойти — этого ее онемевший мозг вычислять не стал. Она осознала лишь, что свободна от его жестокой хватки и от его отвратительной тяжести.
Не успев еще даже открыть глаза, она откатилась в сторону и кинулась к пляжу, скользя и оступаясь от страха. И, лишь почувствовав, как плещущий прибой гладит ей лодыжки, остановилась, сгруппировавшись в низкой стойке, готовая снова рвануться прочь. В страхе оглянулась назад, чтобы посмотреть, гонится ли за ней Брайс, и застыла на месте, не зная, верить глазам или нет.
Не Брайс, а Лайон бежал к ней, и на лице у него застыла гримаса ярости. Она еще больше сжалась, но, прежде чем успела заговорить, он схватил ее за руки.
— Черт побери, Эмили. У вас все в порядке?
Она прерывисто вдохнула, растерявшись от его громового голоса. Она и так в растрепанных чувствах, а тут он смотрит зверем, орет. Только этого ей не хватало! Еще одного разъяренного мужика, рычащего ей в лицо! Она оттолкнулась от него.
— Пустите! Хватит с меня рукоприкладства на сегодня! — На последних словах она всхлипнула, и это подействовало на Лайона — и его взгляд, и выражение лица разом изменились. И вот он уже прижимает ее к своей обнаженной груди и она слышит ободряющий стук его сердца.
— Простите меня, — прошептал он. — С вами ничего не случилось?
Она наслаждалась покоем в надежной гавани его рук, его запахом, ощущением его дыхания на своем лице, но сознавала временность этого убежища. Прижав ладони к его груди, она покачала головой.
— О, Лайон… — Его имя произносить так удобно и приятно — еще одна дурацкая идея, которую надо скорее выбросить из головы. — Все в порядке, правда. Можете отпустить. — Когда он не сделал этого, она не посмела настаивать, мельком увидев выражение его лица: искры бешенства еще вспыхивали у него в глазах. — Где Брайс?
Он бросил взгляд через плечо, потом без улыбки посмотрел на нее:
— Отдыхает.
— Вы его отключили?
Эмили чувствовала себя ужасно из-за того, что произошло, но больше всего радовалась, что всё уже позади. Вытянув шею, из-за плеча Лайона она посмотрела туда, где боролась с Брайсом. Из зарослей папоротника торчала одинокая нога. Совершенно неподвижная.
— Вы не изувечили его?
— Ничего, у него хватит здоровья, чтобы постоять в очереди безработных и предстать перед коллегией адвокатов, когда его будут исключать.
Эмили быстро взглянула в лицо Лайону.
— Не надо так! Я… я сама виновата.
Услышав эти слова, он нахмурился. Испытывая ужасное чувство вины, она попыталась оттолкнуть его, но из-за слабости попытка оказалась безуспешной.
— Отпустите меня, Лайон! — воскликнула она, чувствуя, что силы иссякли. Его мышцы мгновенно напряглись, он удерживал ее еще секунду, потом отпустил и отступил на шаг в сторону. — Я сама виновата, — повторила она, хотя ей было ужасно неприятно признаваться в таком.
— Неужели? — Лайон явно не поверил. — Так, значит, вы сами попросили его повалять вас по земле?
Она схватилась за покрасневшее запястье и стала растирать его, испытывая прилив отвращения.
— Нет. Разумеется, нет!
Он кивнул, поджав губы.
— Как я понимаю, вы говорили нечто вроде «не надо», «довольно» или «перестаньте»?
Она невольно содрогнулась и перевела взгляд на морскую гладь.
— Да-да, я говорила, чтобы он перестал, но он…
— Черт побери, Эмили. А мне вы говорили когда-нибудь, чтобы я перестал?
Этот заданный сквозь зубы вопрос ошеломил ее. Конечно же, говорила. Почти точно в такой же ситуации она просила его тогда остановиться, и он повел себя по-джентльменски. Он отпустил ее — неохотно, но отпустил. Неловко кивнув, она опустила глаза на песок у себя под ногами, не в силах произнести ни слова.
— Ну, так кто же все-таки виноват?
Он прав. Брайс оказался мерзким, порочным куском грязи, и, если бы Лайон не подоспел вовремя, он бы изнасиловал ее! Факты начали вставать на свои места, и ее замутило. Проведя дрожащими руками по волосам, она проговорила прерывистым шепотом:
— Я… мне надо отмыться от его запаха.
Когда она вошла в полосу прибоя, ее шаг вдруг превратился в беспорядочное, безоглядное бегство. Она билась в воде, вздымая фонтаны брызг, и рвалась все дальше и дальше от берега, на глубину, стремясь как можно скорее смыть с себя запах насильника. Она знала, что отныне запах этого лосьона всегда будет вызывать у нее рвотный рефлекс. Когда вода стала слишком глубока, она нырнула, радуясь освежающим струям, упруго скользящим по ее телу. Вынырнув, она жадно глотнула воздух, откинула с лица мешавшие смотреть волосы. Оглянувшись, увидела, что Лайон почти догнал ее. Его стремление оберегать ее и его тревожно-напряженный вид что-то перевернули у нее в сердце. Она почувствовала облегчение и слабо улыбнулась:
— Все в порядке. Правда. Вы можете вернуться к гостям.
— Вы уверены?
Она кивнула.
Лайон усмехнулся — чуть грустно, одним уголком губ.
— Что ж, не стоит благодарности, дорогая. Счастлив был помочь.
— Ох-х… — Его ирония открыла ей правду — она так и не поблагодарила его за спасение. — Как вы догадались прийти? — Ее охватил странный озноб, хотя погода стояла жаркая.
