Как я отыскал Ливингстона - [202]
По прибытии его сюда мы увидим, по тому как он следовал инструкции м-ра Стэнли касательно людей и ослов, годен ли он сопутствовать мне далее. Обязанность его, как вы весьма ясно внушали другим, заключается в исполнении того, что ему приказано, и наблюдении за таким же исполнением своих обязанностей со стороны его подчиненных, не обращая при этом никакого внимания на обычаи других караванов. Прошу вас передать м-ру Генри Стэнли в его распоряжение 500 ф. из денег, переданных вам для меня правительством ее величества, в чем он даст вам расписку. Ему известно, какого рода люди нужны мне, и я уверен, что вы употребите свое влияние, как консула, чтобы содействовать ему в приобретении всего необходимого мне, а также для возможно скорой отправки его. Если вы получили два письма, торопливо написанных 28 октября 1871, немедленно по прибытии моем в Уджиджи, одно на ваше имя, а другое на имя лорда Кларендона, то вы быть может обратились снова к банианским рабам вместо свободных людей.
Обращаюсь к вам с просьбою немедленно рассчитать их, чего бы это ни стоило. Я дал м-ру Стэнли вексель на Бомбей на случай, если вы израсходовали уже все выданные правительством деньги (1000 ф.).
Не должно посылать ни одного раба, потому что все, до сих пор посылаемые вами, являлись с твердым убеждением, что они не должны следовать за мною, а обязаны привести меня назад, и все они клялись (без сомнения, ложно), что вы, консул, так приказали им.
Прилагаю квитанцию в получении карманного хронометра от капитана какого-нибудь военного корабля, который пожелает дать мне его, не вредя этим своему кораблю. Прежде чем покончить с этим, а также с вопросом о деньгах, прибавлю, что поспешность имеет существенную важность, и если явится другой способ скорого получения денег, или от м-ра Юнга, или от моих банкиров Кутса и К°, то покорнейше прошу прибегнуть к ним, и я обязуюсь дать вексель на все эти расходы, лишь только в Унианиембэ прибудут люди, посланные м-ром Стэнли.
Из некоторых газет, посланных м-ром Уебом м-ру Стэнли, я заключаю, что вы полагаете, будто товары и пакеты, вверенные вами банианцам, достигают Уджиджи через месяц. Ящики, посланные вами, находились в пути около четырех лет; товары и, полагаю, письма, посланные через Гасани, совершенно затеряны. Письма, посланные через шерифа, шли до Уджиджи 14 месяцев; один из пакетов был совершенно испорчен. Все товары были выменены на рабов и слоновую кость. Вы ошиблись, побудив лорда Гренваля заявить палате лордов, что я снабжен всем необходимым. Мне стоит только сделать самый поверхностный обзор всему, присланному вами через Лудду и рабов. Письма шли 14 месяцев до Уджиджи, и были получены мною только благодаря тому, что м-р Стэнли случайно увидел их и взял, чтобы доставить мне. Рабы, посланные вами не хотели сопровождать его до Уджиджи. Отчего всем им было внушено, что они не должны были идти за мною? Они сказали мне, что они простояли 4-ре месяца в Багамойо. Здесь пропало 3 мешка с бусами и один тюк с материями; после того вожатые начали проматывать мои товары. Один умер от оспы, и Атман, оставшийся в живых, среди белого дня сломал замки от кладовых м-ра Стэнли и стал красть его запасы.
Честь имею быть и т.д. Давид Ливингстон, консул ее величества во внутренней Африке.
Доктор Кирк графу Гренвилю.
Занзибар, мая 9-го 1872.
Честь имею довести до вашего сведения, что вчера в Занзибар прибыл м-р Стэнли, о приближении которого меня уже уведомляли, и вручил мне письма от доктора Ливингстона, с которых прилагаю копии. Доктор Ливингстон тщательно воздерживается от малейшего намека как на свои труды в последние три года, когда он не давал о себе никакой вести, так и на важнейшие свои планы для выполнения которых он через м-ра Стэнли требует 50 вооруженных человек и дает ему право израсходовать 500 ф. стерлингов; в виду этого я должен предоставить м-ру Стэнли, поверенному всех планов Ливингстона, раскрыть их способом, наиболее соответствующим интересам отправивших его. М-р Стэнли познакомился со всем дневником и заметками доктора и получил формальные инструкции не говорить ничего здесь ни о его путях, ни о его планах; письма же, написанные прежде и содержавшие в себе некоторые известия, были или уничтожены, или потеряны. Сумма в 1000 ф.ст., выданная вами м-ру Чурчилю, была передана по вашему распоряжению экспедициею для поисков Ливингстона и находится в настоящее время в распоряжении м-ра Освальда Ливингстона, служащего теперь представителем экспедиции, так как более старшие члены ее отказались от участия в ней, узнав, что доктор Ливингстон в безопасности и находится недалеко от Унианиембэ, будучи вполне снабжен всем необходимым для продолжения своего путешествия в следующем году. М-р Стэнли показал мне список предметов, которые Ливингстон поручил доставить ему; почти все они уже находились в руках м-ра О. Ливингстона. Дорогие хлопчатобумажные товары и бусы, уже закупленные для экспедиции, по всей вероятности, будут распроданы, так как Ливингстон уже не нуждается в них более. В руках экспедиции находится 50 карабинов, делающих излишними дальнейшие расходы на этот предмет для вооружения 50 человек, выбранных м-ром Стэнли. В настоящее время не куплена еще только цепь для колодников, предназначенная на случай, если люди, как было прежде, выкажут неповиновение. Все дело находится теперь в руках сына доктора Ливингстона, а выбор людей предоставлен исключительно м-ру Стэнли. Экспедиция, как того требует сам Ливингстон, выступит разом, по возможности налегке. Объемистая переписка, которую я здесь прилагаю, ясно показывает, что шериф Баша, которому было поручено отправление запасов в Уджиджи, исполнил свою обязанность до крайности бесчестно; но его торговые операции в первой части пути велись, как кажется, главным образом на товары, взятые им взаймы на берегу, и он только сложил их вместе с товарами правительства, чтобы не платить пошлины. Он прибыл в Уджиджи с полным запасом товаров правительства, которые, будучи переданы Ливингстону, были бы совершенно достаточны для удовлетворения всех его нужд. Но в Уджиджи, полагая, что доктор Ливингстон не возвратится из Маниуэмы, он продал все, что было наиболее дорогого, отправив доктору лишь весьма незначительную часть.
Книга знаменитого путешественника Генри Стенли содержит описание его последней экспедиции, когда он пересек с запада на восток весь африканский материк. Г. Стенли красочно рисует картину природы Центральной Африки, жизнь населяющих ее народов и бесчисленные приключения, которые на каждом шагу подстерегали путешественника.
Автор — морской биолог — восемь месяцев изучал яркую и красочную жизнь коралловых рифов Явы, Сулавеси (Целебеса), островов Вали и У наука, грозного архипелага Кракатау, необитаемых коралловых островов. Работал он и в мангровых лесах, на скалистых порогах и пляжах в осушной полосе Яванского, Целебесского и Молуккского морей, Мадурского и Зондского проливов, бурного Индийского океана. Ему посчастливилось познакомиться с пышной тропической растительностью среди нетронутой природы, а также в замечательном Богорском ботаническом саду, с геологическими достопримечательностями, с величественными памятниками прошлых эпох и с прекрасным изобразительным и музыкальным искусством балийцев.
В книге этой вы найдете рассказ про путешествие увлекательное и в значительной мере необычное. Необычное потому, что оно сулило не только множество дорожных впечатлений, но и много серьезных опасностей, какими чреваты морской перегон речных судов и ледовая проводка. Необычное потому, что участники его прошли на самых обыкновенных речных судах около двенадцати тысяч километров через Россию — по крупнейшим рекам Европы и узким живописным речушкам Севера, по лабиринту шлюзов старинной системы и беспокойным южным морям, по простору новых водохранилищ и коварным морям Ледовитого океана.
В. Н. Наседкин в 1907 году бежал из сибирской ссылки, к которой был приговорен царским судом за участие в революционном движении, и эмигрировал в Японию. Так начались пятнадцатилетние скитания молодого харьковчанина через моря и океаны, в странах четырех континентов — Азии, Австралии, Южной Америки и Европы, по дорогам и тропам которых он прошел тысячи километров. Правдиво, с подкупающей искренностью, автор рассказывает о нужде и бездомном существовании, гнавших его с места на место в поисках работы. В этой книге читатель познакомится с воспоминаниями В. Н. Наседкина о природе посещенных им стран, особенностях труда и быта разных народов, о простых людях, тепло относившихся к обездоленному русскому человеку, о пережитых им многочисленных приключениях.
«Семидесятый меридиан» — книга о современном Пакистане. В. Пакаряков несколько лет работал в стране собственным корреспондентом газеты «Известия» и был очевидцем бурных событий, происходивших в Пакистане в конце 60-х — начале 70-х годов. В очерках он рассказывает о путешествиях, встречах с людьми, исторических памятниках, традициях. Репортажи повествуют о политической жизни страны.
Автор, молодой советский востоковед-арабист, несколько лет живший, в большой теплотой и симпатией рассказывает о повседневной жизни иракцев во всем ее многообразии. Читатель познакомится с некоторыми аспектами древней истории этой ближневосточной страны, а также найдет в книге яркие описания памятников прошлого, особенностей быта и нравов народа Ирака, современных его пейзажей.
Ирина Летягина в свои 26 лет была успешным юристом в крупной консалтинговой компании, жизнь била ключом, но чего-то явно не хватало. Все твердили о том, как нужно и как правильно жить, но никто не говорил, что на самом деле нужно жить так, как хочется самой. Потеряв всякое желание развиваться в юриспруденции, оставив престижный университет за спиной и бросив нелюбимую работу, Ирина отправляется в путешествие без обратного билета. И все только для того, чтобы найти себя и узнать, какой путь предначертан именно ей.