Как воспитать ниндзю - [8]

Мало кто понимает, насколько сложно было бы добывать данные в чужой стране простому японскому узкоглазому шпиону. Особенно попавшему в Европу впервые в жизни. Как европейцы относятся ко всем краснокожим, чернокожим, желтокожим вы понимаете. Так что у японца, ставшего слугой у английского графа-шпиона, появилось неплохое прикрытие для акклиматизации японского шпиона в Европе. Человек-тень, ниндзя, могущий незаметно сделать что угодно, просто аккуратно и с удовольствием читал все его бумаги, донесения и документы, пользуясь тем, что никто и не подозревал, что он владеет всеми языками, элементарно вскрывает любые замки и незаметно заходит по стене в комнату графа через форточку...

Так вот все перепутано и закручено было в моем печальном детстве. В самом начале.

Шпион у шпиона украл шпионские штучки.

И вот у меня появился свой ниндзя. Ибо меня отдали ему как няньке. Я имею ввиду он нянька, а я кукла. Ибо японец то и был тем слугой графа, который занимался мной. С японским уклоном. Естественно, с английским шпионом не было других слуг, кроме “не понимавшего” английского, французского, немецкого и всех других языков японца, и потому не могущего выдать шпионских тайн. И, естественно, граф не подозревал, какой он делает мне подарок на всю жизнь, вручая меня убийце, чтоб он научил меня всему, чему знал. Так понял его японец.

Чтобы понять все, что со мной произошло в дальнейшем, нужно понять всю скучную сложную предысторию моей жизни с японцем, которая доступна только сильному уму.

...В один прекрасный день японский наемный убийца и шпион, которых воспитывают с младенчества специальными тренировками, получил в свое полное распоряжение ребенка. Он даже не мечтал о таком. Он стал мамкой, нянчился со мной. Подвязывал меня за ногу покачаться над пропастью, чтоб я не плакала. Убийственный нянь.

Только мало кто знал, что под словом “воспитание” он и граф понимали совсем разное. У них разные приоритеты. Японец вполне естественно решил воспитать из меня убийцу и шпиона, передать, как говорится, свое мастерство. Дай ей, как говорится, самое лучшее воспитание! Ну и воспитывать, конечно, собирался киллера. Он намеревался передать ребенку самое лучшее, что умел...

Говорят, каждый синоду, японский тайный убийца, желает воспитать себе смену. Для этого он должен воспитывать младенца. И с младенчества. И для этого самих ниндзя специально обучают тоже. Как обучать и воспитывать детей. Здесь нужно еще учесть, что этого японца отправили в Европу фактически бессрочно...

В общем, не знаю, что там было, и чем он там руководствовался, но в свои приемники-шпионы, оторванный от родины и не имеющий рядом хоть одной родной души, с которой он мог бы общаться, японец выбрал меня. Мастер-убийца выбрал меня!

Говорят, японец просто сказал графу, что он умеет и знает, как обращаться с маленькими детьми. И тот ему поверил. Он слишком долго жил на Востоке, чтобы презрительно относится к Востоку, и знал, что в некоторых вещах Восток превосходит Европу и Англию.

Сейчас я подозреваю, что если б граф-отец действительно знал, чему японец меня учит, то он бы быстро закопал японца на одном из кладбищ. Если б сумел, конечно. Но, как бы то ни было, я всюду ездила за отцом, будучи под охраной человека, который искусство убивать возвел в культ.

Я была дочерью шпиона и воспитанницей шпиона у шпиона.

Не знаю, чему и как обучали младенца. И даже плохо помню, что было до гибели деда-отца. Помню только, что ко мне там относились с громадным уважением, японец называл меня по-японски не иначе, как королева... И еще помню, как умер дед.

Он умер в своем поместье.

Японца все боялись там до дрожи. Типа моего китайца здесь. И, потому, наверное, это и случилось со мной.

После гибели отца-деда никого из знатных взрослых в поместье не осталось. И японец, может специально, а может случайно, поставил меня в роль хозяйки бедного, разоренного поместья. Маленького младенца в роль хозяйки! Слуги и крестьяне боялись ему перечить, и, может в шутку, а может всерьез, обращались ко мне как хозяйке. Благодаря этому и благодаря японцу заговорила впервые я в шесть месяцев. И сразу на нескольких языках, то есть японском, английском, немного французском, ибо по очереди была с разными людьми, слушая разную речь, тренируемая настырным наставником Мастером.

Не знаю, как так случилось с младенцем, что он стал управлять. Вундеркинд. То ли ребенок понял, что это его ответственность, то ли так случайно получилось, но так же, как дети, даже не замечая, учат чужую речь, как нужно говорить, так я научилась управлять поместьем, считать, управлять, добывать деньги... Кинутая в управление, как маленький ребенок в речь. Мне кажется, что обостренный чудовищной нехваткой денег мой маленький ум просто попал в обстановку, где хозяйство стало для него родной речью, впитывавшейся и наблюдавшейся с детства. Все крестьяне и арендаторы ждали этого от ребенка, ждали, что я их спасу от голода и разорения, ждали, что я все организую, даже ждали, что я буду сама платить – и мое подсознание было направлено ими в эту сферу и стало овладевать ей так же, как овладевают дети языком, как овладевают совершенно бессознательно средой существования. Я вращалась в этой среде, жила и дышала, как дети “живут” в родном языке.