Как Ворон луну украл - [65]
Эдди все еще мыл посуду на кухне. Дженна вытащила из бумажника шестьдесят долларов и подошла к нему сзади.
— Вот, спасибо за все, — сказала она. — Хоть как-то расплачусь за гостеприимство.
Она протянула ему деньги, однако Эдди оттолкнул ее руку и покачал головой:
— У нас был уговор. За жилье ты платишь общением. Все.
На Дженну он даже не взглянул. Как ребенок, ей-богу. Потерял цацку и теперь жалеет себя. Дженна чмокнула его в щеку:
— Лечи свою руку.
Эдди рассмеялся:
— Куда ж я денусь!
— Недельки через две позвоню. Поболтаем, вспомним проведенное вместе время.
— Ну-ну.
Дженна подозвала Оскара и за поводок отвела собаку к двери.
— Эдди, — обернулась она у выхода, — мне правда жаль. Надо идти, остаться не могу.
Он посмотрел на нее своими голубыми глазами и кивнул:
— Да, да…
Выйдя и закрыв за собой дверь, Дженна отправилась в город.
Эдди простоял перед закрытой дверью несколько минут. Словно животное, запертое в клетке. Потом снял рубашку и посмотрел на больную руку. Перевязь крепилась за спиной. Он как в смирительной рубашке, его лишили голоса, сбросили на дно колодца и сейчас накрывают люком, запирают в полной темноте. Он будто в тисках, отчаянно пытается дышать, но не может пошевелиться.
Злобно сорвав повязку, Эдди поднял руку. Она ослабела, мышцы атрофировались за месяц бездействия. Этот процесс не остановить; застой, энтропия губительны. Вселенная и та подвержена энтропии, только почему, черт возьми, надо было продемонстрировать это Эдди на примере его собственной руки?!
Он присмотрелся к пурпурному шраму с красными следами от швов — доктор снял их уже неделю назад, но рана выглядит так, будто вот-вот снова откроется. Эдди сжал кулак — не больно. Он как-то поработал рукой немного — она почти ничего не чувствовала. Ну и ладно, это ведь всего лишь механизм, вроде клещей. Ими можно просто хватать.
Эдди стал сгибать руку, напрягая бицепс, пока предплечье не оказалось под прямым углом к плечу. Стиснул зубы и повел руку дальше, ощутил натяжение. Разорванная плоть на стыке не совсем заросла и противилась. Шрам начало сильно покалывать; казалось, все кровеносные сосуды в руке вот-вот лопнут, разом. Боль сделалась нестерпимой. Эдди вспотел, пытаясь преодолеть проклятую скованность. Наконец он сумел коснуться пальцами подбородка и расслабился. Опустил руку. Проковылял на кухню, рухнул на стул и закурил сигарету.
Дженна вошла в его жизнь совершенно неожиданно. Она была незнакомкой, но что-то их объединило. Оба они одиноки, а Эдди к одиночеству не привык, особенно в летнюю пору. Обычно он проводил лето с компанией мужиков: вшестером они ели, пили, спали. Заболеет один — болеют все шестеро. Подфартит одному — богатеют все разом. Зимой недостаток общения Эдди компенсировал походами в бар. Правда, летом в маленьких темных пивнушках все иначе. Ребят не увидишь. Летом бары пустеют. Травма выдернула Эдди из привычного окружения, оторвала от дома и предоставила себе самому. И тогда явилась она.
Дженна улыбалась Эдди, как никто не улыбался ему со школьной поры. В ее присутствии Эдди и сам постоянно лыбился, как мальчишка, который нашел нечто эдакое, и ему не терпится показать находку друзьям. И вот, когда он все же представил ее ребятам, те вылупились на нее жадно и алчно; потом наперебой обсуждали: мол, привалило же счастье их другу! Эдди быстро пресек сальные шуточки. Дескать, Дженна — не просто женщина. Она его друг. Серьезно, Дженна — просто новый друг Эдди. Сам он прежде с девчонками не дружил, полагая, что мальчики и девочки — два разных вида животных. Сходиться им положено исключительно ради случки.
И вот он встретил женщину, от которой ему захотелось чего-то большего. Не просто секса — впрочем, он не исключался, — а близости, единства. С Дженной Эдди был бы вместе на каком-то ином уровне, непонятном, явно возвышенном. Вместе душой и разумом, и неважно, что физически они оставались в его халупе у черта на рогах, то есть в городишке Врангель, на тесном острове, поросшем густым лесом куске камня. Рядом с Дженной Эдди чувствовал, как некий ветер перемен уносит прочь затхлость, все дурное и старое. Место уже не имело значения, с Дженной Эдди переносился куда-то еще. Забывал о времени. Он лишь жадно впитывал движения их танца: слова, что слетали с губ, мысли, текущие в голове, и жесты, едва заметные — как Дженна теребит сережку, как подгибает пальцы ног. Эдди нравилось, как сидят на миниатюрных ножках толстые хлопковые носки, как мелькает узкая полоса бледной кожи между поясом джинсов и футболкой, стоит Дженне наклониться. Все, и больше ничего. Времени не хватило. Сколько прошло? День? Два? Три? Эдди сбился со счета. Разум его занимала одна только Дженна. Без нее Эдди — лишь сосуд энергии, постепенно остывающий. Дженна, сама того не ведая, лишила его душу покоя, а Эдди просто так взял и отпустил ее. Он не должен был этого делать.
Зачем он позволил ей уйти? Да, у нее на уме глупость — идея отыскать шамана, однако он видел глупости и похуже. Дженна твердо вознамерилась довести дело до конца, и кто такой Эдди, чтобы ее останавливать? Ему в принципе наплевать, чем занята Дженна. Глупость, не глупость — позови она, и Эдди последовал бы за ней. Без раздумий. Но она не позвала. Может, он ей не нужен? Может, он слишком привязчив, как щенок? Может, он ей даже не нравится? Не позвала — и точка. Хотя Эдди мог бы ей здорово пригодиться. Ну куда она без проводника в аляскинской глуши?! Эдди помог бы. Отвез бы в конце концов в нужное место на лодке, подстраховал.
Однажды Энцо, умный и добрый пес, услышал в телепрограмме, что после смерти собака может переродиться в человека. С тех пор жизнь его обрела цель. «Вот почему я стану хорошим человеком, — думает пес, — потому что умею слушать. Я никогда никого не прерываю, не увожу разговор в сторону. Если вы обратите внимание на людей, то заметите, что они постоянно меняют линию беседы… Люди, я умоляю вас: учитесь слушать! Представьте себя собакой вроде меня, слушайте других людей и давайте им возможность выговориться».
Для собаки по кличке Энцо жизнь — это гонка. Не важно, как ты ее проходишь — за рулем автомобиля или на четырех лапах, все равно тебя ждут крутые виражи, ямы-западни, опасные взлеты и падения. Они выбивают с трека даже самых сильных — это начинающий гонщик Дэнни и его пес Энцо знают наверняка. Каждому из них предстоит своя гонка, но оба понимают: победить не значит обогнать соперников. Победить — значит вернуться после поражения на трассу и пройти ее до самого финиша, какой бы скользкой ни была дорога.
Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.