Как важно доверять попутчику - [5]

— Я знаю, как это бывает. Власти делают заявление, обещают найти убийцу. Но в данном случае банде «Анархисты» противостоит местная полиция. У нее нет ни шанса. Другое дело, если бы этим случаем занимались федералы.

— А почему они им не занимаются? — спросила она, заранее страшась ответа.

— Скоро займутся. Если ты сама не придешь в полицию, тебя вызовут на допрос официально. Думаю, у тебя есть день или того меньше.

— Нет, я не могу, — ответила она. — Я не стану отвечать на их вопросы.

— Пойми, Эрин, у тебя нет выбора. Почему ты не хочешь добровольно дать показания?

Она упрямо покачала головой.

— Но иначе тебя обвинят в противодействии правосудию.

— И посадят в тюрьму? — По крайней мере, там она будет в безопасности.

— Кто знает… — Он тяжело закашлялся. — Говорят, «Анархисты» на все пойдут, чтобы отмыть от тюрьмы своего главаря Деррика Риза. Если мне удастся перекинуться словом с офисом шерифа, мы перенесем это дело на федеральный уровень. Тогда будет проще.

— Нет, не могу.

Он задумчиво потер переносицу:

— Если ты сбежишь, то автоматически станешь подозреваемой в преступлении.

— Говорю тебе, я не могу. Лучше я скроюсь. Ты мне поможешь?

— Эрин, ты с ума сошла? Ты слышала, что я сказал? Если я смогу связаться с федералами и ты признаешься, что была на месте преступления, они применят к тебе программу защиты свидетелей.

— И потребуют, чтобы я дала показания, и мне нужно будет присягнуть, что я буду говорить только правду.

— Конечно. Эрин, в чем дело? Кого ты покрываешь?

Она молчала.

— Майк, кто это был? Кто меня подставил?

Он глубоко затянулся самодельной сигаретой, глядя на нее из-под густых бровей.

— Слышал, что как раз сегодня утром один из твоих отпетых дружков визжал громче, чем поросенок под ножом.

— Стивен! — прошептала она. Несмотря на все, предательство больно уязвило ее. Она никому не могла сказать, кто на самом деле был свидетелем убийства.

Дым от сигареты Майка кольцами поднимался к потолку. Она вдруг закашлялась.

— Майк, я не могу тебе все сказать. Поверь мне на слово. Мне нужно сбежать, нужно исчезнуть. Ты мне поможешь? Вопрос идет о жизни и смерти. Пожалуйста, просто поверь мне.

Он долго смотрел на нее в раздумье, наконец кивнул:

— И долго ты собираешься скрываться?

— Не знаю. Сколько понадобится.

— Идем. — Он сделал ей знак рукой. Она вошла за ним в дом, и они составили план действий.

* * *

Вздрогнув, она очнулась от воспоминаний. Ее одолевала страшная тоска по дому, желание оказаться там, где все это началось, — в Сан-Диего. Но она знала, что, возможно, уже никогда не увидит дома.

Она открыла глаза и заставила себя выкинуть из головы мечты о доме.

«Внимание!» — напомнила она себе, когда такси свернуло на забитую машинами улицу, ведущую к ее кварталу. Над головой раскачивались рекламные растяжки. Машина пробиралась по людным улицам все дальше, а она думала, правильное ли решение приняла. Не лучше ли было сразу отправиться в аэропорт? А если сейчас они гонятся за ней? Или считают, что она погибла?

Они.

Она так долго скрывалась от этих «они», у которых не было лица.

Взгляд ее упал на старинный британский особняк в викторианском стиле, с его крепкими каменными стенами, стройно возносящимися ввысь. Мир вокруг него стремительно менялся, а он стоял, гордый и неколебимый как скала, не желая уступать свои позиции. Он живо напоминал ей о доме и придавал мужества.

Такси свернуло за угол, и вокруг все снова стало иным. Если ей что-то и нравилось в Джорджтауне, то вот это смешение старого с новым, взаимопроникновение английских и малайских традиций. Она нарочно сняла квартиру относительно недалеко от школы, в одном из самых оживленных районов Джорджтауна, где вдоль улочек теснились лавки, магазины и открытые киоски, а за ними высились заурядные кирпичные дома. С первого взгляда ей полюбился этот район.

Когда такси остановилось и она открыла дверцу, в нос ударил резкий запах карри, смешанный с вонью коллектора. Этот запах уже ассоциировался у нее с ее здешним домом. После двух месяцев пребывания в Джорджтауне он стал казаться ей привычным и надежным. Но так было раньше, с горечью напомнила она себе.

— Подождите меня, пожалуйста, — попросила она водителя, выходя из машины.

В узком коридоре с выцветшими обоями было пусто. Тишину нарушали только бормотание телевизора, доносящееся из-за одной двери, да рокот старой стиральной машины в подвале. Она остановилась около темной деревянной двери в конце коридора. Ей вдруг показалось, будто она здесь в первый раз, будто этого кошмара и не было.

Дэниел, вспомнилось ей, и к горлу подступили рыдания, угрожая лишить ее самообладания. Нужно было думать о побеге, но из головы не выходил Дэниел. Он был одним из немногих ее друзей в Джорджтауне и остался бы живым, если бы она не одолжила ему свой автомобиль. Он не просил ее об этом, она сама уговорила его воспользоваться ее машиной. И на ней лежит вина в его смерти.

«Из-за тебя, все из-за тебя», — стучало у нее в голове.

«Прекрати, перестань немедленно!» Сейчас не время для самобичевания и даже для скорби. Нужно поскорее бежать, пока из-за нее больше никто не пострадал. Эрин взялась за круглую ручку и нерешительно остановилась, закусив губу.