Как украсть короля? История Уоллис Симпсон - [67]

Уоллис не верила, не хотела верить, что все это происходило на самом деле. Как Эдуард мог так поступить? Но больше всего ее терзала неизвестность, в которой она оказалась. Уоллис не знала, чего теперь ожидать от будущего и как будут развиваться ее отношения с Эдуардом. Несмотря на то, что они разговаривали практически каждый день, телефонные международные линии в 1930-е годы работали не столь гладко, и многое оставалось недосказанным между находившимися по разные стороны Английского канала любовниками. Уоллис боялась, что Эдуард, потеряв из-за нее трон, будет ненавидеть ее всю оставшуюся жизнь, как и члены его семьи и вся Британия. Она не знала, смогут ли они когда-нибудь еще быть счастливыми. И, наконец, она поняла, что отныне будет связана с этим мужчиной навеки, так как украла у Британии ее законного короля, а он, в свою очередь, променял корону на нее.

В полночь, выезжая из Форта Бельведер, бывший король оглянулся, чтобы в последний раз увидеть дом, который он так любил. Эдуард понимал, какую цену ему пришлось заплатить за свое решение, и эта резиденция, в которую он вложил столько труда, сил и денег, также была одной из его невосполнимых утрат. Эдуард прощался со своим прошлым, с беззаботными днями, когда был еще наследником, и с теми счастливыми часами, которые он провел в имении. Все это уже оставалось в прошлом.

В два часа ночи 12 декабря 1936 года герцог Виндзорский, с тяжелым сердцем, снедаемый гнетущими мыслями, отплыл на корабле королевских ВМС, носившем соответствующее обстоятельствам имя “Фьюри”[113], из Портсмутской гавани к континенту. Далее его путь лежал в Австрию.

Позже Эдуард написал, что в тот момент ему было тяжело расставаться с троном и еще тяжелее расставаться со страной, однако в ту холодную декабрьскую ночь его грело чувство, что любовь в итоге побеждает все, даже самые коварные жизненные катаклизмы.

Впервые в жизни он был предоставлен сам себе и был свободен. За его спиной поднимались разводные мосты. На этом историческом моменте бывший король закончил свою летопись.

Король Эдуард VIII правил 325 дней, 13 часов и 57 минут.

21 “ее высочество” герцогиня виндзорская

Уоллис вспоминает, что в те страшные дни отречения, когда ей удалось добраться до Канн, она впервые за долгие месяцы смогла выдохнуть спокойно. Несмотря на трагические события в Британии и в ее личной жизни, там, на Лазурном Берегу, она почувствовала себя в полной безопасности, не боясь, что за углом или в кустах ее будут подстерегать алчные репортеры. Уоллис прогуливалась по огромному парку рядом с имением Роджерсов Лу Вей без опасения, что за ней кто-то следит с целью нанести вред, будь то физический или душевный.

Спустя некоторое время в Каннах появилась и ее тетя Бесси, которая каждодневно навещала племянницу, стараясь отвлечь от гнетущих мыслей о настоящем. Своими разговорами Бесси возвращала Уоллис к былым радостям и забавным семейным историям, уносившим американку в дни беззаботного детства.

Вскоре во Францию приехали и многие лондонские друзья Уоллис, в том числе знаменитая Сибилла Колефакс, отчасти чтобы укрыться от промозглого британского холода и влажности, отчасти с целью поддержать Уоллис и узнать самые последние новости из первых уст.

Уоллис с облегчением поняла, что далеко не все двери захлопнулись перед ней и что земля не перестала крутиться, давая возможность найти еще много радости в жизни и без Британии и короны. Впрочем, чужое назойливое любопытство не давало ей покоя еще очень долго. Где бы она ни появлялась в городе за пределами виллы Роджерсов, вокруг нее сразу же собиралась толпа зевак, желавших своими глазами увидеть ту самую Уоллис, ради которой король Англии отказался от всего. Когда она заходила в магазин, у витрины один за другим скапливались люди, от которых Уоллис не знала чего ожидать. Владельцам бутиков приходилось выводить ее через черный ход. Вскоре Уоллис бросила затею появляться на людях, пока все не утихнет.

Герман и Кэтрин старались предпринять все возможное, чтобы сделать пребывание потрясенной американки в их доме более комфортным. Чтобы развлечь ее и разбавить компанию, они часто приглашали гостей, с которыми дни разлуки с Эдуардом летели значительно быстрее, хотя Уоллис и сокрушалась, что она, в свою очередь, должна была показаться хозяевам весьма скучным и депрессивным компаньоном.

Рождество 1936 года влюбленные провели порознь.

Уоллис писала, что, несмотря на видимость умиротворения и спокойствия, внутри у нее была полнейшая пустота. Она проводила многие часы, запершись в своей комнате, сидя на кровати и глядя в пустоту, а сон и вовсе покинул ее. И ее некогда торчавшие острые плечики опустились, став покатыми под тяжестью пережитого. После отречения Эдуарда глаза Уоллис еще долго не просыхали от горьких слез. Но на людях, как и прежде, она старалась высоко держать голову, делая вид, что даже такому, казалось бы, самому безнадежному повороту событий не удалось сломить ее дух благодаря тому, что в жилах ее течет гордая кровь Уорфильдов и жизнелюбие Монтекки.

Эдуард тем временем после недолгого пребывания в Австрии собирался перебраться во Францию, где герцог Вестминстерский любезно предоставил ему свое имение в Нормандии. Однако как только личные советники узнали о планах бывшего короля, они сразу же попытались отговорить его от этого плана, так как теперь Эдуарду до окончания бракоразводного процесса Уоллис категорически нельзя было с ней видеться, и их нахождение в одной стране, пусть даже в разных концах, могло усугубить ситуацию и затянуть принятие решения судьями. По сути, это было абсурднейшим требованием, учитывая то, что Эдуард объявил о своей любви к Уоллис на весь мир и уже не было смысла скрывать отношения. Но таковы были правила. Несмотря на статус, даже бывшим монархам приходилось следовать нелепым процессуальным правилам. Влюбленным пришлось смириться и оставаться вдали друг от друга на протяжении последующих шести месяцев.