Как стать герцогиней - [34]

Да будь проклят ее дядя! У нее теперь есть новые родственники, которые добры к ней, и она будет их держаться.

Леди Гвин всегда воспринимала ее как равную и теперь, заметив Беатрис, радостно улыбнулась:

– Наконец-то! Мама о тебе спрашивала. Она хочет начать нашу подготовку к представлению лондонскому обществу.

Беатрис вручила шляпку и перчатки дворецкому, затем улыбнулась, начиная играть свою обычную роль.

– Это очень мило со стороны моей тети.

– Достаточно благодарностей. – Леди Гвин положила руки на бедра. – Мы делаем это не из-за каких-то понятий о чувстве долга. Мы просто тебя обожаем. А это самое меньшее, что мы можем сделать, чтобы компенсировать невнимание твоего дяди Эрми.

Это были такие милые и добрые слова, что Беатрис почувствовала комок в горле.

– Мне очень приятно это слышать, леди Гвин.

– Прошу тебя, называй меня просто Гвин. Мы с тобой обе ученицы в этом странном новом мире. – Леди Гвин, то есть просто Гвин, улыбнулась. – И мне нужна союзница, а то мама может слишком увлечься. Ее нужно останавливать. – Гвин подошла к Беатрис и взяла ее под руку, затем тяжело вздохнула: – Мама в хорошем смысле любит перегибать палку, если ты понимаешь, что я имею в виду. Признаюсь тебе: я от этого устала. Иногда просто сил не хватает с ней бороться, и я вынуждена соглашаться.

Беатрис рассмеялась:

– Я понимаю. Тетя Лидия умеет убеждать.

– Да уж, – с мрачным видом кивнула Гвин. – Честно говоря, я не знаю, как мы с тобой все это выдержим. Ведь тут еще к моей матери добавляются и братья.

– С нами все будет в порядке, – опять рассмеялась Беатрис, хотя при мысли о том, что Грей тоже будет участвовать в обучении ее вращению в высшем свете, ее охватывала легкая дрожь, и она не могла понять всех своих чувств, которые испытывала при этом. Как она сможет находиться рядом с ним и не вспомнить тот поцелуй, от которого у нее по всему телу разлился жар? И это не упоминая опасных вопросов, которые он задавал о дяде Эрми.

– В любом случае мы ничего не можем поделать, – продолжала Гвин. – Сегодня планируется обучение танцам.

О боже! Танцы с Греем. Как она это выдержит?

– Ты же, конечно, умеешь танцевать? Зачем же тебя обучать? – спросила Беатрис.

– Умею, но не английские танцы. В Берлине мы танцевали другие. Там шаги другие. По большей части танцевали вальс, а это только два человека. Вальс я знаю, а вот все остальное…

– Я даже никогда не слышала про вальс. А вот шотландский рил и ирландская джига у меня получаются отлично, тут я не уступлю ни одному учителю танцев.

– Я научу тебя вальсировать, а ты научишь меня рилу, и мы произведем впечатление на всех на балах.

Беатрис рассмеялась. Она просто не могла удержаться, услышав про такой подход к делу. И ей было очень легко рядом с такой дружелюбной Гвин. Беатрис почти удалось убедить себя, что присутствие Гвин поможет ей вынести танцы с Греем. Но когда они вошли в танцевальный зал, он отсутствовал. О танцах с матерью беседовал Торнсток.

Беатрис почувствовала сильное разочарование, но потом быстро взяла себя в руки. Она не должна испытывать такие глупые эмоции из-за того, что лишилась возможности потанцевать с Греем. Несомненно, герцог Грейкурт попросил освободить себя от обязанностей, связанных с ней, после всего того, что случилось вчера. Это служило еще одним доказательством того, что его ощущения во время их поцелуя даже близко не соответствовали тому, что ощутила она.

– А-а, дамы прибыли! – воскликнул Торнсток. – Ну, давайте начинать, чтобы побыстрее разделаться.

Именно в эту минуту в танцевальный зал вошел Шеридан. Он явно срезал дорогу: прошел через сад из кабинета в противоположном конце дома. В этом кабинете дядя Эрми…

Хотя какой дядя Эрми? Теперь это кабинет самого Шеридана. Беатрис почувствовала небольшое облегчение при мысли о том, что тот кабинет теперь занимает ее кузен, а не мерзкий дядя.

– Слава богу, что ты здесь, – сказал Торнсток Шеридану. – Нам всем нужна помощь с этими уроками танцев.

– Я не могу в этом участвовать, – объявил Шеридан с легким раздражением. – У меня более чем достаточно дел. – Затем он посмотрел куда-то за спину Беатрис. – Попросите Грея. Он вам все расскажет. Почему бы вам его не использовать?

Беатрис повернулась и увидела, что Грей стоит, подпирая стену, в большой круглой нише, специально построенной для размещения маленького оркестра. Но теперь там стоял только один рояль.

Грей посмотрел на нее:

– Я буду рад стать партнером мисс Вулф, если он ей требуется.

Он хочет с ней танцевать из-за их вчерашнего поцелуя? Или он просто надеется порасспрашивать ее о смерти дяди Эрми? И та и другая возможность вызывала беспокойство.

Сегодня Грей надел другой черный траурный костюм и заменил высокие сапоги, которые обувал вчера, на ботинки, лучше подходящие для танцевального зала. Но даже без тех модных сапог он оставался невероятно привлекательным – и пугающим. В общем, таким, как и помнила Беатрис.

А когда он отошел от стены и расправил плечи, Беатрис чуть не грохнулась в обморок. Она не была уверена из-за чего – благоговейного трепета или страха. Этот мужчина, стоявший в полный рост, определенно впечатлял и вызывал сильные чувства. Беатрис все-таки не лишилась чувств, может, потому, что она никогда в жизни ни из-за чего не падала в обморок.