На этот раз все получилось даже лучше, чем в прошлый. Из зеркала на меня с удивлением смотрела самая настоящая красавица с бездонными глазами.
– Ух ты! – выдохнула я.
Мишель театрально потупил блестящие глазки, но уже в следующую секунду заверещал в своей манере:
– Так и будешь греть свои булочки на моем кресле? А ну, натягивай платье!
Он указал рукой на вешалку, где одиноко болтался чехол, видимо, скрывавший какой-то наряд.
– Мне что, еще и платье дадут? – удивилась я.
– Ой, не могу, понабирали девиц, свалившихся с луны, а мне расхлебывай! – запричитал Мишель. – А ну-ка, закрывай рот и лезь в костюм!
Я поспешила выполнить поручение сердитого гения и через пять минут предстала перед ним в струящемся платье нежно-голубого цвета.
– Елочки-сосеночки, – присвистнул гример, разглядывая меня.
И я была с ним солидарна. Вот уж не думала, что из меня можно слепить что-то настолько женственное и обольстительное. Интересно, а платья оставляют участницам или мне придется сдать его потом?
Однако спрашивать об этом у Мишеля уже некогда. До начала съемок оставались считаные минуты, и, если я не приду до того, как Валентина даст им старт, мне несдобровать.
Поэтому я, путаясь с непривычки в подоле, засеменила к большому залу. Впервые в жизни я чувствовала себя настоящей принцессой, торопящейся на бал. И, как ни странно, мне это очень нравилось. Надо же, никогда не думала, что буду получать удовольствие от легкой ткани, нежно касающейся кожи, развивающихся на бегу локонов и ожидания чего-то необычного.
Однако стоило мне войти в зал, мой энтузиазм немного спал. Оказывается, не одна я выглядела сегодня на миллион долларов. Остальные девочки тянули примерно на ту же сумму. Аллочка в зеленом переливающемся платье была похожа на русалку, а Элю настоящей царицей вечера делал жемчужный корсет, так удачно подчеркивающий ее выдающиеся формы.
Нас быстренько расставили в несколько рядов, как для школьной фотографии. Валентина придирчиво разглядывала получившуюся композицию и периодически меняла местами кого-то из девушек. Наконец, она осталась удовлетворена результатом и бодро скомандовала:
– Начинаем съемки!
Все звуки в зале стихли, и в центр вышла Мальвина. Она что-то рассказывала про условия, но я, признаться, слушала ее краем уха. У меня никак не получалось выполнить простейшее требования режиссера: стоять спокойно и не двигаться. Как назло, сначала зачесалось левое плечо, потом затекла правая нога, а концу речи ведущей из прически вырвалась непослушная прядка и все время норовила залезть мне в глаз.
Кажется, речь Мальвины длилась часа три. И я с облегчением вздохнула, когда она торжественно, как регистратор браков в загсе, произнесла:
– Встречаем нашего завидного жениха!
Глава 16
В ожидании короля этого бала девочки заволновались, и я, воспользовавшись моментом, успела убрать настырную прядку за ухо. Двери распахнулись, и быстрой пружинистой походкой в комнату вошел Роман.
Кажется, с этого момента все части моего тела разом прекратили чесаться и затекать. На этот раз он был одет в строгий костюм, такого же глубокого черного цвета, как и его глаза. Он выглядел чертовски хорошо и прекрасно это понимал. Роман сверкнул глазами, быстро обведя взглядом притихших девушек, и обольстительно улыбнулся.
– Прежде чем мы узнаем, кто из девушек покинет шоу, предстоит выяснить, кто сумел произвести на нашего завидного жениха самое большое впечатление при первой встрече, – продолжала Мальвина, – напомню, у нее будет иммунитет в следующем туре. Кроме того, она получит приятный бонус – возможность провести с нашим завидным женихом больше времени. Совместный обед в одном из его ресторанов!
Ого! Всё ради рекламы! Кажется, девушки даже перестали дышать. Каждая уже мысленно видела себя за сервированным столиком. Что ни говори – щедрый подарок: кому-то важно внимание нашего красавца, кому-то – дополнительное эфирное время, а кто-то будет рад и тому и другому.
Роман же оставался невозмутим.
– Мне было очень сложно сделать выбор, – начал он свою речь. – Все девушки по-своему очаровательны, но больше всего меня поразила…
В зале повисло напряжение. Мое сердце вдруг превратилось в булыжник и больно застучало по ребрам.
– Эльвира! – громко сказал Роман, и мой булыжник рухнул прямо в пятки.
Девушки заерзали, бросая на пышногрудую красавицу злобные взгляды. Она, кажется, удивилась больше всех, но тут же ее лицо озарила лучезарная улыбка.
– Эля покорила меня своей рассудительностью и доброжелательностью, – продолжал Роман, не обращая ни на кого внимания. – Я уверен, что любой мужчина будет счастлив рядом с такой девушкой.
Вот, значит, что ценит наш султан в женщинах. Впрочем, после истеричной Светы это неудивительно. Да уж, при таких условиях мне стать победительницей не светит. Уж наверняка рассудительная девушка не будет складывать губы для поцелуя каждый раз, когда измажется в еде.
– Ну а теперь самый волнующий и, увы, печальный момент, – продолжила Мальвина. – Сейчас наш жених вручит цветок той девушке, которой предстоит сразу после церемонии отправиться домой.
В зал внесли красную розу. Роман взял ее в руки и снова бросил взгляд в нашу толпу. Тишина вокруг стала зловещей. Мое сердце, до этого бившееся где-то в районе левой пятки, замерло.
