Как снять кино без денег - [5]

Творить своими силами и самому. А потом... А потом искать зрителя. И он тебя рассудит. А потом рассудит и судьба.

И не думать. И не ждать. Не надеяться. И заниматься делом. Своим. Пока есть силы, пока могу заработать деньги на свое кино в другом месте. И не идти на компромиссы со своей профессией. Сегодня компромисс — завтра пустота.

Если компромисс, то тогда зачем быть режиссером? Короче, снимать. Пока есть, что снимать. И что сказать. Вот, что главное. Снимать. Любыми способами. Во что бы то ни стало.

Сегодня для меня этот текст звучит несколько идеалистично (жизнь и не таких кромсала!), но до сих пор по сути своей верно. Тем более, если ты успешен в своих фильмах, то обязательно появятся друзья, которые тебя поддержат, инвесторы, спонсоры, которые дадут денег. Так было у меня.

 Уже со второго фильма я снимал не только на свои деньги, мне помогали. Второй фильм мы снимали в кооперации. Третий фильм взял под крыло один продюсер, вложив в него кругленькую сумму. А четвертый фильм, «Последнюю ночь», самый дорогой мой фильм, я снимал полностью на деньги друзей-инвесторов.

Так что видите, дерзость и безбашенность оказались вполне рациональны. Неуемное желание во что бы то ни стало снимать, пусть даже на собственные и последние деньги, обернулось несколькими картинами и инвестициями, которые я привлек к себе — своей деятельностью, энергией, верой в себя и самопожертвованием.

В общем, я все правильно сделал. Делайте и вы. Горите и дерзайте. Нет преград и нет ничего невозможного. И когда вы это поймете и начнете работать, люди к вам потянутся, и деньги тоже. Потому что никто в тебя не поверит, пока ты сам в себя не веришь.

А поверишь в себя — и в тебя поверит весь мир.

Глава вторая. Ты — никто. И звать тебя никак

Я положил на таймлайн монтажной программы кадр, поставил курсор и стал смотреть, какой кусочек отрезать и взять в фильм. Ничего особенного, тривиальный кадр. Бумажный стаканчик из-под кофе стоит на железном столбе, а сзади, в расфокусе, зеленый лес. На стаканчик села мошка, посидела немного и улетела. Трогательно, случайно и как будто знак. Я замер, а кадр шел и шел. Наконец я остановил курсор. И отрезал.

Это был последний кадр, который мы сняли так, как снимали восемь лет подряд. Как кино не снимал никто и никогда. Последний кадр. Фильм был окончен. Закончена огромная, невероятная по своему размаху история. История, которая перевернула наши жизни.

Кино всегда начинается с того, что твое одиночество заканчивается. И начинается семья. Я совершенно серьезно. 2011 год. Передо мной сидел мой первый оператор Костя и смотрел на меня немного дурными, но абсолютно счастливыми глазами. Он, в общем, всегда такой, увлеченный, немного с сумасшедшинкой, но совершенно позитивный парень. Тогда мы оба были похожи на счастливых невест, которым завтра выходить замуж. Встреча режиссера и оператора как двух заговорщиков — с этого начинается долгий путь фильма.

Мы встретились, обнялись, затем сели и начали обсуждать, прямо в кафе, наш фильм. Через несколько дней появятся еще люди, команда, и все они будут как один большой организм. До тех пор, пока не снимешь фильм и пока не придет острое чувство пустоты. Но это будет потом. Тогда я еще не знал, что так будет, и был счастлив. Будоражило предвкушение нового и неизвестного, ну и, конечно, было очень страшно.

 Все эти годы, восемь лет, у нас ни разу не было офиса. Снимать его дорого. Поэтому мы всегда встречались с группой в кафе и недорогих ресторанах. Иногда даже по 15–20 или даже 30 человек. И никогда ничего не заказывали, разве что воду и кофе. И странное дело, мы так жестко эксплуатировали заведения общепита, а нас почти никогда не выгоняли! Хотя однажды мы устроили в крохотной кофейне настоящую базу группы. Съемки шли неподалеку, и в кафе три столика и весь угол заняла группа — с ноутбуками, пакетами, баулами, одеждой, костюмом, реквизитом. Выглядело это страшно. Будто отступающее наполеоновское войско в 1812 году. Но почему-то за все эти годы конфликтов почти не было. За что приношу в этой книге огромную благодарность столичным рестораторам! За невольный вклад, который они сделали в развитие российского независимого кино! Нет, правда!

Про оператора Костю Рассолова надо сказать отдельно, потому что его судьба, без преувеличения, это совершенное воплощение американской мечты, да, да, без лишнего пафоса. Мы познакомились с ним в Интернете, как это обычно бывает. Я писал в Живой Журнал и постоянно мечтал про кино, писал, как я хочу и буду его снимать, в общем, был похож на 99 % любителей кинематографа, которые всю жизнь собираются делать кино, но никогда не решатся на съемки. Говорить и делать — настолько разные вещи, что могут не пересечься в реальной жизни. Но вот что-то произошло, что-то закоротило, как замыкание, в моей голове, и я решил снять фильм. И пошел напролом.

Спустя годы буквально после каждого показа фильма, когда зрители беседуют с режиссером и задают вопросы, у меня будут спрашивать сотни раз: Как вам в голову пришла идея фильма? Как появилась и откуда?

Навязчивый, назойливый вопрос не имеет ответа, во всяком случае, если без кокетства. И я всегда отсылал к высшим силам, другого ответа нет. Одно я знаю точно, что когда идея вызревает (а идея первого фильма зрела более года), когда она оформляется, ее невозможно в себе носить слишком долго, она может разорвать твою голову. И я начал действовать, я решил снимать. Желание воплотить идею фильма было настолько велико, но знаний, как снимать кино, было настолько мало, что было весело и страшно. Нет, практика у меня была, к тому времени, а это был 2011 год, я уже снял короткометражный фильм и успел поработать вторым режиссером на 12-ти серийном сериале для «Первого канала» (тот еще был ад), в общем, я знал практическую сторону кинопроизводства. Но... И здесь нужно сказать очень важное.