Как сэр Доминик продал душу дьяволу - [4]

Кончилось тем, что сэр Доминик обещал подумать. Домой он вернулся с толстым кошельком золота, круглым, как ваша шляпа.

Дед мой, разумеется, был рад снова видеть хозяина живым и здоровым. И часа не прошло — стучится сэр Доминик в окно, входит в кухню размашистыми шагами и швыряет на стол кошель с золотом. Потом расправляет спину и плечами поводит, точно скинул с плеч тяжкую ношу. И глаз с кошелька не сводит. Дед тоже смотрит то на кошелек, то на него, то опять на кошелек. Сэр Доминик побелел, как простыня, и говорит:

— Что там лежит, сам не знаю, Кон. Тяжелый, как камень.

Казалось, он боится развязывать кошель. Прежде велел деду растопить камин пожарче, торфом и углем, затем наконец решился. И что же там было? Золото, конечно, новенькие блестящие гинеи, одна к одной, сию минуту с монетного двора.

Сэр Доминик усадил деда подле себя и долго пересчитывал монеты.

Закончил он считать на рассвете. Сэр Доминик взял с деда клятву, что тот никому ни слова не расскажет. И до поры до времени сговор этот держался в глубокой тайне.

Время шло. Подошли к концу отведенные для раздумья восемь месяцев и двадцать восемь дней. Сэр Доминик с тяжким сердцем вернулся в родовое поместье, не зная, на что решиться. Ни одна живая душа, кроме деда, ни о чем не догадывалась, да и тот не знал и половины.

Близился конец октября, а с ним и назначенный срок. Сэр Доминик все больше терялся в догадках.

Поначалу он решил даже не думать о подобных вещах, не говоря уже о том, чтобы идти на встречу с незнакомцем в лес Мерроу-Вуд! Но стоило ему вспомнить о долгах, как мужество покинуло его, и несчастный транжира снова не знал, на что решиться. За неделю до назначенного дня дела пошли хуже некуда. Из Лондона пришло письмо с известием о том, что сэр Доминик выплатил триста фунтов не тому, кому нужно, и должен уплатить их снова. Другой кредитор требовал вернуть долг, о котором бедолага даже не слыхал. Третий ростовщик, из Дублина, требовал срочно покрыть долг на чудовищную сумму. Сэр Доминик хорошо помнил, что рассчитался с этим кредитором, но, как назло, потерял расписку об уплате. И так далее. Неприятности сыпались, как из рога.

Словом, когда настала ночь двадцать восьмого октября, бедняга чуть не сходил с ума. Требования кредиторов росли, как снежный ком, а ответить было нечем. Оставалось разве что надеяться на помощь зловещего незнакомца.

Делать было нечего. Ступив на скользкую дорожку, приходилось идти до конца. В урочный час сэр Доминик снял с шеи распятие и ладанку с обломком истинного креста Господня, вынул из кармана евангелие. Приняв деньги от врага рода человеческого, сэр Доминик, истовый католик, дрожал от страха и пытался любыми способами оградить себя от власти дьявола, поэтому ни днем, ни ночью не расставался с атрибутами христианской веры. Но в ту ночь он не посмел взять их с собой, поэтому, не говоря ни слова, бледный, как бумага, вложил и деду в руки, взял шляпу и шпагу и, наказав дворецкому дожидаться, отправился попытать счастья.

Ночь была тихая, светлая, луна, хоть и не такая яркая, как в прошлый раз, заливала призрачным сиянием холмы, вересковые пустоши и глухую дубраву.

Сердце сэра Доминика колотилось. Стояла мертвенная тишина, не доносился даже лай собак из деревни в долине. Трудно представить себе место более пустынное и заброшенное. То-то приятель наш страху натерпелся! Ангелы-хранители шептали ему в ухо о спасении души и о райском блаженстве. Тут бы бедняге опомниться да повернуть обратно. Позвал бы священника, покаялся и принял епитимью да зажил бы жизнью праведника. Да верно, долги и убытки свели несчастного с ума. Не ведал он, что творит.

Шагал он все тише, все медленнее и наконец добрался до старого дуба с раскидистыми ветвями. Остановился сэр Доминик, огляделся, и холодный пот его прошиб, по спине мурашки поползли. Из-за толстого ствола, чуть ли не рядом с локтем несчастного транжиры, вышел давешний знакомец. Радости у сэра Доминика, будьте уверены, не прибавилось.

— Значит, деньги мои вам по нраву пришлись, — молвил черт. — Но показалось мало. Ничего страшного, тратьте, сколько хотите, золота не убавится. Я сам пригляжу за вашей удачей и дам совет, где ее найти. Как только понадоблюсь, приходите сюда, вспомните мое лицо, и я появлюсь. К концу года у вас не останется долгов ни на шиллинг. Вам неизменно будет выпадать выигрышная карта, удачный бросок, самая быстрая лошадь. По рукам?

У молодого джентльмена комок застрял в горле, волосы зашевелились на голове, но ему удалось еле слышно прошептать слова согласия. Черт протянул ему иглу и велел выдавить из руки три капли крови, собрал их в желудевую шляпку, протянул перо и продиктовал необходимые слова. Сэр Доминик ничего не понял, но записал все, что велено, на двух тоненьких полосках пергамента. Одну дьявол взял себе, другую прижал к руке сэра Доминика там, где текла кровь, и ранка мгновенно затянулась. Истинная правда, ей-богу, не вру!

Пошел сэр Доминик домой. Поджилки у него тряслись, да и как было не испугаться! Но не прошло и недели, как на сердце у нашего повесы полегчало. Еще бы! Деньги лились рекой, всякое дело шло на лад. Он быстро выпутался из долгов, выигрывал любое пари, любую игру; но при этом последний бедняк в его владениях был счастливее сэра Доминика.